Размер шрифта

Тридцать седьмой год. Повесть. Рассказы - стр. 14

А потому вам предлагается указанную жалобу рассмотреть и со своим заключением выслать в Райизбирком.

Управ. делами Райисполкома

Делопроизводитель

Резолюция: Терентьев Игнат как эксплуататор. Чего и сам не отрицает.

Лишён избирательных прав.

Избирком сельсовета 18/ХII-31. Подпись

Закончив читать, Игнат захлопнул папку и дрожащим голосом спросил:

– Мне теперь что делать? Это же враньё.

Капитан усмехнулся:

– Игнат Кузьмич, неужели вы думаете, что я поверю кулаку и эксплуататору и не поверю государственным органам? Я дал вам прочесть дело, чтобы вы не отвлекали больше компетентные органы. Ваш срок закончился, и по решению тройки вы и ваша семья подлежите высылке в Нарымский край. Завтра вас отправят на пункт сбора, где обеспечат необходимым инструментом, продуктами и вместе с семьёй отправят к месту высылки.

Утром следующего дня Игната посадили в кузов полуторки и в сопровождении двух конвоиров отправили на станцию Иня, где его уже ждала Александра Андреевна с детьми. Их заранее отправили в Новосибирск. Накануне окружком ВКП (б) и окрисполком направили секретарям райкомов, председателям райиспополкомов и начальникам районных оперативных групп секретную директиву с указанием отправки кулаков, отбывших различные сроки заключения в отдалённые районы вместе с семьями:

«1) Мобилизовать необходимое количество, как партийного, комсомольского состава, так и сельского актива.

2) Обеспечить своевременную и быструю доставку выселяемых в пункты погрузки с таким расчётом, чтобы они прибыли в последний по указанию нач. опергруппы.

3) Обеспечить семьи выселяемых тёплой одеждой, обувью и бельём в установленном количестве.

4) Те семьи выселяемых, у коих нет продовольствия, обеспечить последних на 6—7 дней.

5) Обеспечить выселяемых, у коих отобраны вещи, необходимым количеством инструментов для лесоразработок.

6) Ни в коем случае не допускать в число выселяемых семьи кулаков, в составе которых нет трудоспособных мужчин.

7) Пункты концентрации кулаков обеспечить надёжной охраной».

Концентрацию кулацких семей сочли целесообразным организовать не в городе, а на железнодорожной станции, подальше от людских глаз.

На станцию подогнали порожняк: состав с пятьюдесятью вагонами для перевозки скота и двумя теплушками. Началась погрузка. Откуда-то появились ещё люди. Как и прежде, это были женщины и дети. Причём детей было большинство. Закутанные в тряпьё, они представляли ужасное зрелище. Шум и гвалт прерывался короткими командами конвоиров. Охрана перегоняла ссыльных по мере наполнения вагонов, от первого до хвоста состава. В вагоны загоняли от сорока до пятидесяти человек, в зависимости от состава семей. К хвосту подцепили ещё несколько пустых вагонов. Охрана бесцеремонно выдернула из толпы десяток более-менее крепких мужчин, и они начали загружать продовольствие и сельхозинвентарь. Как только погрузку закончили, состав тронулся. Никто не знал, куда их везут. Только когда замелькали пригородные постройки, стало понятно, что поезд прибыл в Томск. Вагоны поставили в тупик на пустынном разъезде, где они сутки простояли под неусыпным взором охраны. Людям не давали ни есть, ни пить, не разрешали выходить из вагонов, поэтому они приспосабливали для отправления естественных нужд любые ёмкости, а потом выливали через окно. Из-за грязи и вони к вагонам невозможно было подойти. Через сутки, ночью, вагоны открыли. Свежий ветер накрыл истомлённую толпу несчастных узников. В проёме показалась голова конвойного. Раздался крик:

Страница 14

На следующую страницу