Тридцать первая жена, или Любовь в запасе - стр. 40
У меня волосы дыбом встали от такого цинизма. Но теперь хоть понятно, почему Дарья Сергеевна меня грудью не кормила и воспитание на нянек сбросила. Кровь ведь не вода! Недаром я всю жизнь душой к отцу тянулась, а мать воспринимала лишь постольку-поскольку. Красивая картина, которой издали любуешься, но трогать нельзя.
Пазл сложился. Теперь можно не обижаться за прошлое. Я же ей была как кость в горле! Могу только представить, каково это день за днем наблюдать, как по твоему дому ходит дочь любовницы. Брр!
– Что ж, у тебя и правда нет причин любить меня, – медленно произнесла я. От всего услышанного голова шла кругом. – Только не понимаю, почему вы меня настоящей матери не оставили? Я же не долгожданный сын.
– Чтобы она названивала раз за разом и лезла в нашу жизнь? Чтобы платить ей алименты? – возмущенно воскликнула она в ответ. Потом нервно поправила волосы и гордо вскинула голову, добавив уже спокойнее: – А вдруг бы я не смогла родить? Так хоть какой-то ребенок. К тому же я ходила якобы беременной. Случился бы скандал, потеряй я ребенка и выплыви информация о беременной любовнице с тем же сроком. Мне злорадство и шепот за спиной были не нужны.
А последнее, скорее всего, истинная причина того, что она согласилась терпеть меня!
– Да и кого она могла из тебя воспитать? Хотя гены дали свое. Ты и так своими выходками отцу все нервы истрепала. Жила не тужила на всем готовеньком и не захотела помочь, когда была нужна. Тварь неблагодарная!
– Представляю, как ты желчью изошла, когда Виталик родился, – наследник, а тут я глаза мозолю, – уколола я ее в ответ. Ох, что-то мне нехорошо, голова кружится все сильнее…
– Отец понял, что ты была ошибкой! Поздно мы тебя из дома выставили, нужно в детстве еще было подальше отправить, в закрытую школу. Ты не имеешь никакого морального права ни на одну копейку, заработанную им!
– Что ты подмешала мне в кофе? Зачем? – едва слышно выдавила я, с трудом фокусируя на ней взгляд. Слабость накатывала стремительно и все сильнее, и я отключалась, не чувствуя своего тела.
– Исправляю его ошибку, – холодно ответили мне. – Думала, хоть часть квартиры верну, а тут Матвей тебе так вовремя подарок сделал. Хороший мальчик.
«В документах она порылась», – поняла я. И стало очень обидно, что ей что-то достанется.
– Т-тебя найдут… М-матвей не п-поверит… – смогла произнести я, теряя последние силы и обмякая. Веки стали чугунными и закрывались.
– Он увидит, что последнее, что ты смотрела на телефоне в интернете – его фото с девушкой в новостях и рассуждения, кто его новая пассия. Я позаботилась о публикации, знакомая журналистка сделала репортаж. И я отправила ему сообщение с твоего телефона: «Я тебе больше не верю! Прощай». Для всех ты разочаровалась в любви и покончила с собой. А я подтвержу, что при нашей встрече ты плакала и была подавлена. Думаю, чувство вины не даст ему претендовать на наследство и судиться из-за квартиры со мной.