Три времени года в бутылочном стекле - стр. 20
Ада доверительно наклонилась к нему, и шепотом, словно Юля таинственным образом могла их услышать, проговорила:
– Как вообще люди себя до такого доводят? Это же даже не человек… а громадина какая-то. У нее жопа – как вся страна Португалия! А потом еще сидят на всяких диетах… Жрать надо меньше!
– Ну, это ты зря, – заметил Кирилл, дожевывая котлетку, – диета для Юли скорее развлечение, чем испытание воли. Юля не считает себя толстой и громадиной, как ты говоришь.
– А кем же она себя считает?
– Молодой, симпатичной, обаятельной, ну может быть, слегка полноватой женщиной. Пышечкой. Услышав твои слова, она бы очень удивилась, или вообще подумала, что ты не о ней. Серьезно. Таких людей очень много. Они не видят своего отражения в зеркале, не видят посторонних взглядов. И, знаешь, что? Они счастливы.
– Конечно, – продолжал брат, неопределенно вертя в воздухе салфеткой, – у Юли масса недостатков. Кроме того, что она слониха (Ада улыбнулась), она еще не очень опрятная, глупая и от этого слишком самоуверенная слониха. Но работать с ней можно. Мало того, я думаю, она бы тебе понравилась. Конечно, интеллектом не задавит, но тебе было бы с ней забавно. Знаешь, она может так искренне чем-то восхищаться или выражать свое уважение…
– И еще от нее пахнет уже третий день немытой головой, – добавила Ада, – а никто не думал, например, ты, намекнуть ей, что похудеть все же не помешает? С такими людьми, я так понимаю, нужно всегда говорить напрямую.
– А зачем? Думаешь, моя жизнь изменится в лучшую сторону, если я подойду к ней и скажу: «Юля, помой голову и перестань жрать»?
Ада засмеялась, а потом спросила:
– А вообще, как у тебя жизнь?
Брат неопределенно махнул рукой.
Он уже почти год разводился с женой Надюшей, с которой они за двенадцать лет брака неосторожно обзавелись общим имуществом и дочками-двойняшками. Процесс этот (брат любил называть это именно так) уже сменил много стадий, от теплого, задушевного разговора в связи с обоюдным желанием расстаться, до матов, судебных разбирательств и, наконец, полного игнора. В последнее время Кирилл любил шутить, что завел себе домашнее животное – кушать Процесс просит регулярно, выгуливать нужно каждый день, ну а про дерьмо и говорить не хочется.
Ада знала, что хоть брат и старается не подавать виду, но сильно переживает. Все агрессивнее становились его прибаутки, длиннее разговоры, и все крепче цеплялся он за любые отдаленные темы, будь то зубной техник Юля или же гололед за окном, иным словом, Кирилл Астахов, очень своеобразно, но сдавал позиции. Аду возмущала вся эта ситуация.