Три товарища и другие романы - стр. 81
Мужчина проглотил слюну и промолчал.
– Видимо, пойдет по цене металлолома, а? – продолжал трещать юнец, пребывая в радужном настроении. Он снова повернулся к нам. – А вы, господа, тоже интересуетесь? – И понизив голос: – Можем обтяпать дельце. Отыграем ее по какой-нибудь тухлой цене, а выручку пополам. Что, а? А чего ради навешивать им лишние деньги! Кстати, позвольте представиться. Гвидо Тисс из фирмы «Аугека».
Он вертел своей бамбуковой тростью и подмигивал нам с видом доверительного превосходства. «Эта тля в свои двадцать пять прошла уже огни и воды», – подумал я с ненавистью. Мужчину рядом с машиной было искренне жаль.
– Тисс… – произнес я. – Эта фамилия вам не очень подходит.
– Неужели, – сказал он, явно польщенный. Как видно, он привык получать комплименты за свою бойкость.
– Ну конечно, – продолжал я. – Сопляк – вот бы вам что подошло. Гвидо Сопляк!
Он отпрянул.
– Ну да, конечно, – промямлил он, приходя в себя, – двое на одного…
– Если дело в этом, – сказал я, – то я готов и один пройти с вами, куда прикажете.
– Нет уж, благодарю, – ответил Гвидо деревянным голосом, – покорно благодарю! – И удалился.
Коренастый мужчина с потерянным лицом не отрываясь смотрел на машину, как будто все это его не касалось.
– Не надо нам ее покупать, Отто, – сказал я.
– Ну так ее купит эта мразь с поясом, – возразил Кестер. – И мы тогда владельцу ничем не поможем.
– Это верно, – сказал я. – И все-таки есть в этом что-то нехорошее.
– А в чем в наше время нет нехорошего, Робби? Поверь, для него же лучше, что мы здесь. Так он хоть получит за машину побольше. Но я тебе обещаю: если эта мразь препоясанная ничего не предложит, то я тоже буду молчать.
Пришел аукционист. Дел у него, видно, было много, и он спешил. Ведь каждый день проводились десятки аукционов. Сопровождая слова отточенными плавными жестами, он приступил к распродаже жалкого скарба. У него был чугунный юмор и деловитый тон человека, ежедневно соприкасающегося с нищетой, но не задетого ею.
Вещи расходились за пфенниги. Большую часть приобрели всего несколько торговцев. Встречая взгляд аукциониста, они небрежно поднимали один палец или отрицательно качали головой. Но порой за взглядами аукциониста следовали взгляды других глаз; эти глаза с изможденных женских лиц взирали на пальцы торговцев как на заповеди Господни – с надеждой и страхом. За такси трое людей – первым Гвидо – предложили три сотни марок. Не цена, а насмешка. Коренастый подошел поближе, шевеля губами. Казалось, он тоже хочет что-то предложить. Но рука его, приподнявшись, тут же и опустилась, и он отошел. Затем было предложено четыреста марок. Гвидо пошел на четыреста пятьдесят. Возникла пауза. Аукционист переводил глаза с одного покупателя на другого.