Три товарища и другие романы - стр. 147
– Послушайте, – сказал я, – здесь вам не театр. Немедленно исчезайте!
Она неуклюже повернулась.
– То заколи, то не надо.
– Ты просила ее об этом? – спросил я Пат.
Она кивнула.
– Тебе больно смотреть на свет?
Она покачала головой:
– Сегодня мне лучше не показываться тебе при ярком свете…
– Пат, – вспомнил я, испугавшись, – тебе пока нельзя разговаривать! Но если дело только в этом…
Я открыл дверь, и служанка наконец исчезла. Я вернулся к постели. Моя робость прошла. Я даже был благодарен служанке. Она помогла мне справиться с первыми впечатлениями. Было все-таки ужасно видеть Пат в таком состоянии.
Я сел на стул рядом с кроватью.
– Пат, – сказал я, – скоро ты опять будешь здорова…
Ее губы дрогнули:
– Завтра уже…
– Завтра еще нет, но через несколько дней. Тогда тебе можно будет вставать, и мы поедем домой. Не следовало нам ехать сюда, тут слишком сырой воздух, для тебя это вредно.
– Нет, нет, – прошептала она, – ведь я не больна. Это просто какой-то несчастный случай…
Я посмотрел на нее. Неужели она и вправду не знала, что больна? Или не хотела знать? Глаза ее как-то беспокойно бегали.
– Ты не должен бояться… – сказала она шепотом.
Я не сразу понял, что она имеет в виду и почему так важно, чтобы именно я не боялся. Я видел только, что она взволнована. В ее глазах была мука и какая-то странная, упорная мысль. И вдруг до меня дошло. Я догадался, о чем она думала. Ей казалось, что я боюсь от нее заразиться.
– Боже мой, Пат, – сказал я, – так ты поэтому никогда мне ничего не говорила?
Она не ответила, но я видел, что прав.
– Черт возьми, – сказал я, – за кого же ты меня, собственно, принимаешь?
Я склонился к ней.
– Лежи спокойно, не шевелись… – Я поцеловал ее в губы. Они были сухие, горячие.
Выпрямившись, я увидел, что она плачет. Она плакала беззвучно; из широко раскрытых глаз непрерывно текли слезы, а лицо оставалось неподвижным.
– Ради Бога, Пат…
– Ведь это от счастья, – прошептала она.
Я стоял и смотрел на нее. Она произнесла простые слова. Но никогда еще я их не слыхал. У меня бывали женщины, но встречи с ними всегда были мимолетными – так, легкие приключения, не больше, какая-нибудь безумная вспышка на час, необыкновенный вечер, бегство от самого себя, от отчаяния, от пустоты. Да я и не искал ничего другого, ибо знал, что полагаться можно только на себя самого, в лучшем случае – на товарища. И вдруг я увидел, что могу значить что-то для другого человека и что он счастлив только оттого, что я рядом. Сами по себе такие слова звучат простовато, но когда вдумаешься в них, начинаешь понимать, что за ними целая бесконечность. И тогда это может поднять настоящую бурю в душе человека и совершенно преобразить его. Это любовь и в то же время что-то совсем другое. Что-то такое, ради чего стоит жить. Мужчина не может жить для любви. Но жить для другого человека он может.