Три товарища - стр. 17

Роза поднялась.

– Так, значит, в пятницу ты придешь?

Я кивнул.

– Тебе ведь известно, в чем дело, да?

– Конечно, известно.

Я не имел ни малейшего представления о том, что будет в пятницу. Но расспрашивать не хотелось. К этому я приучил себя еще в тот самый год, когда работал здесь пианистом. Во всяком случае, так все было проще. Так же как обращение на ты ко всем здешним девицам. Иначе было нельзя.

– Прощай, Роберт.

– Прощай, Роза.

Я еще немного посидел за столиком. Но сегодня меня почему-то не разморило, не получилось этакого сонливого покоя. Ведь «Интернациональ» постепенно превратился для меня в некое тихое воскресное пристанище. Я выпил еще одну рюмку рома, погладил кошку и вышел из кафе.

Весь день я где-то околачивался, не знал толком, чем бы заняться, отовсюду старался поскорее убраться. Вечером пошел в мастерскую и застал там Кестера, хлопотавшего вокруг «кадиллака». Незадолго до того мы за бесценок купили эту уже видавшую виды машину, сделали ей капитальный ремонт, и теперь Кестер занимался ее доводкой до товарного вида. Мы намеревались загнать «кадиллак» подороже и рассчитывали неплохо заработать. Впрочем, я сомневался в возможности такой спекуляции. В эти трудные времена покупатели стремились приобретать маленькие автомобили, но никак не такие полуавтобусы.

– Нам его не сбагрить, Отто, – сказал я.

Но Отто был полон оптимизма.

– Сбагрить трудно машину среднего класса, – заявил он. – Спросом пользуются самые дешевые и самые дорогие автомобили. Еще не перевелись люди с деньгами. А у иного хоть и нет денег, а ему, видите ли, страсть как хочется сойти за богатого.

– Где Готтфрид? – спросил я.

– Отправился на какое-то политическое собрание…

– Рехнулся он, что ли? Что ему там нужно?

Кестер улыбнулся:

– Этого он и сам не знает. Видимо, из-за весны кровь заиграла – все время хочется чего-то новенького.

– Может, ты и прав, – сказал я. – Давай подсоблю тебе немного.

Не особенно утруждая себя, мы все-таки провозились до сумерек.

– Ну хватит, шабаш! – сказал Кестер.

Мы умылись. Затем, хлопнув по бумажнику, Отто спросил:

– Угадай, что у меня здесь?

– Ну?

– Билеты на сегодняшний матч по боксу. Точнее, два билета. Пойдем вместе?

Я заколебался. Отто с удивлением взглянул на меня.

– Штиллинг против Уокера, – сказал он. – Будет интереснейший бой.

– Возьми с собой Готтфрида, – предложил я, чувствуя, что отказываться просто смешно. Но идти мне определенно не хотелось, хоть я и сам не понимал почему.

– У тебя какие-нибудь планы? – спросил он.

– Нет.

Он посмотрел на меня.

– Пойду-ка я домой, – сказал я. – Надо написать письма. И все такое прочее. Ведь хоть когда-нибудь нужно и для этого найти время.