Три судьбы - стр. 34
Моментами такая размеренная и сытая жизнь казалась ему несколько прозаической, как и отношения с женой, изначально лишённые периода юношеской романтики. Сергей задумывался: а действительно ли он любит свою Марго? А она – его? Детская влюблённость, сразу же перешедшая в стадию семейных отношений, общий быт и рождение ребёнка не способствовали повышенной притягательности и ярко выраженной сексуальности партнёров. Но всё же в двадцать один год у него уже была умная и красивая жена и очень похожий на неё двухлетний синеглазый мальчишка. А скоро будет и диплом об окончании Омской высшей школы милиции.
Последнее обстоятельство не давало покоя его матери. Казалось, она хотела, чтобы сын учился вечно, лишь бы не начал работать в уголовном розыске. Воскресным днём, когда Сергей завёл сына и жену к её родителям и зашёл к матери один, она в очередной раз предложила ему альтернативу, пообещав пристроить в ОБХСС. И будущий милиционер вдруг неожиданно для самого себя вспылил:
– Мама, а с кем я буду там бороться? С расхитителями социалистической собственности? Причём, начну с тебя и твоего ближайшего окружения?
– Что ты такое говоришь, сын?! – Антонина Ефимовна от возмущения так резко отодвинула от себя чашку с чаем, что коричневая жидкость выплеснулась на кипенно-белую скатёрку, расшитую по краям алыми розами.
– А что мне ещё говорить? Что у нас ворует вся страна?
– Как ты можешь, я ничего ни у кого не украла!
– Конечно, нет. Ты не крадёшь. Ты достаёшь, добываешь, получаешь, и при этом живёшь не как все.
– А как бы ты хотел? Как все? Ты действительно считаешь, что заводской работяга, который периодически просыхает от пьянства и в эти редкие моменты берётся родным коллективом на поруки, должен пользоваться теми же благами, что и интеллигентные образованные люди?
– Нет, я так не считаю, – Сергей встал из-за стола, пересел на кожаный диван и раскинул руки вдоль спинки. – Но интеллигентные образованные люди – это не только партийные работники и заведующие складами, а ещё и учителя, инженеры, которые не имеют доступа к дефициту, а во многих регионах ещё и ездят «на картошку». Они далеки от кормушки и спецраспределитей, но тоже пытаются дорваться до приличных вещей, вкусной еды, достойного отдыха. И потому вынуждены переплачивать, искать нужных людей, получать «благодарности» от сильных мира всего, которым сумели чем-то услужить.
– Хорошо, что отец в санатории, и не слышит.
– Вот именно. Отец в санатории. В том самом, куда простым смертным путь заказан. Он имеет также возможность не только по принуждению выписывать газеты «Правда» и «Труд», но и по собственному желанию – журнал «Крокодил» и «Литературную газету». И даже Библиотеку Всемирной литературы в двести томов. Папа читает. А простые смертные что делают? Они воруют! С производства уносят через дыры в заборах всё, что может пригодиться, или то, что можно толкнуть. В магазинах зарабатывают на пересортице, усушке и утруске, а сметану разбавляют не водой, а кефиром, чтобы не подкопалось то же ОБХСС. Мама, ты давно ела в самой обычной столовой или стояла в очереди за синей курицей, под которую для увеличения веса продавщицы подкладывают побольше серой бумаги? А потом их мужья пропивают «честно заработанное» жёнами, и эти злобные тётки от своей беспросветной примитивной жизни со злорадным удовольствием хамят вынужденным стоять в очередях простым покупателям.