Три сестры.Таис - стр. 9
Такую посуду лепили сами военнопленные и обжигали на небольшом кирпичном заводе, куда их большую часть возили на работу. И ничего предосудительного в том, что чаепитие проходит в комнатушке военнопленного, я не видела.
- Думаю, что дверь можно прикрыть. Щели там такие, что слышимость, а для желающих и видимость, от этого не изменится, а вот надежда, что сквозняк будет поменьше есть. - Хмыкнула я, оценив внимательность Норайо. - Тем более, что сидеть на полу.
Обстановка в комнате была... На самом деле её не было. Печь и аккуратно сложенная около неё стопка дров. Окно, занавешенное одним из двух тонких одеял. Стул, на сиденье которого лежала стопка чистых вещей, а на спинку вешались те, которые носились сейчас. Деревянная рама, выложенная изнутри брусками так, что получалась такая площадка, сантиметров десять от пола. А на ней заправленная вторым одеялом постель. И постель не барская. Ватный узкий матрас и такая же подушка. Всё-таки это был лагерь для военнопленных, и наличие даже минимальных удобств я считала уже достойным отношением со стороны нашего руководства.
Рядом с кроватью стоял ящик из-под снарядов. Он использовался как тумбочка. Второй, но с заметными изменениями, был столом.
- Это местные травы, - пояснил мне Норайо, показывая на напиток.
Я принесла к чаю купленные недавно на рынке варенье и белые шарики клюквы в сахаре. И завёрнутый в бумагу кружок молочного сахара. Недавно из дома пришла посылка, а бабушка готовила это лакомство изумительно.
Норайо спрашивал о доме, о бабушке и маме.
- Они сейчас остались одни? - хмурился он.
- Нет, служим только я и старшая сестра, - упоминала я об Анне вскользь, считая, что не стоит лишний раз давать возможность расспрашивать о ней. - За бабушкой и мамой присматривает младшая, Дина. Настоящий сорванец, а не девчонка. А откуда ты знаешь русский?
- Мой род из военной аристократии. Когда-то мои предки стояли во главе сëгуната. Но на несколько последних поколений пришёлся упадок. Поэтому и мой дед и мой отец для поддержания хозяйства держали в качестве работников русских пленных. Моряки. Ведь в начале века между нашими империями уже была война. - Ответил он.
- Да, я знаю. Ещё при последнем царе. - Ответила я.
- Как причудливы узоры судьбы. Детьми, я и моя сестра, считали, что этим людям будет приятно, что мы говорим на родном для них языке. И старались выучить русский, чтобы напомнить им о родине. Ведь не смотря на то, что они были пленными и выполняли разные работы, они относились к нашему роду. И мы выросли рядом с ними, для нас они не были чужаками. А теперь знание этого языка помогает мне. - Улыбнулся Кудо, наполняя пиалы. - А китайский у нас знают многие. Браки между нашими народами не редкость. А уважение к родителям, свойственное для наших народов, обязует знать речь рода отца и матери.