Три сестры мушкетера. Время поиска - стр. 33

– Ну, не хочешь про моряка своего рассказывать, не надо. Про дочку расскажи!

– Я про Генку хочу, он же гад меня бросил, не девочка…

Я почувствовал, что мне уже с ней не справиться, но отступать было некуда, и я опять спросил, как они все-таки познакомились.

– Он на последнем пароходе приплыл в Большое, там раньше пароходы по реке ходили, а потом она обмелела, и они не стали. Он на последнем пароходе приплыл, и его опять забыли.

– Тут ты его и пожалела?

– Нет, я тогда со Славкой-мужем жила, а потом он в Турцию челноком уехал и пропал, я тогда Генку пожалела. Он в Доме рыбака бесплатно жил. За дрова.

Я уже очень устал, и, чтобы как-то завершить этот бред про моряков и турецких челноков за дрова, взял Клаву за руку и спросил:

– Хорошо, а зачем вы с Генкой решили ограбить Калерию Тимофеевну? И куда вы ее дели?

Она дернулась, а потом неожиданно прижалась к моей груди так, что Кошка, про которую я почти забыл, закряхтела и зашипела, а Клава стала ее целовать и гладить, приговаривая:

– Я же вас сразу узнала, по кошечке, по Мурлиночке. Вы же мне поможете, вы же всем скажете, что я не сама, это Генка меня заставил, ведь скажете же?

– Будет, голубки ворковать, понял? – раздалось у нас за спиной. – Я тут уже давно на вас любуюсь…

– Петрович, – сказал я, – нехорошо подслушивать.

– Я про себя вопрос решал: охмурит тебя Клавка или нет? – подмигнул мне бывший мент. – Понял! Как она тебе про челюскинцев заливала!

– Я не заливала, дядя Петрович, я всю чистую правду про Генку рассказала, чтоб он меня понял, чтоб помог. Ведь поможете?

Клавка жалобно заглянула мне в лицо.

– Ты нам, Клавушка, поможешь, – сказал Петрович, – если, конечно, не ищешь лишних проблем. Понял?

– Поняла… – поправил я.

– Хорошо бы, – сказал Петрович.

– А Генка? – спросила Клава.

– А ему опять не повезет. Только на этот раз мы его не забудем. Зараза он, Генка твой, – сказал Петрович, задумчиво глядя на порозовевшую от рассвета воду. – Я ни лодки, ни паромщика не нашел, понял?

Но вы-то уже, наверное, сами поняли, а мне рассказал Петрович, что именно Калерия Тимофеевна оказалась для всех наших знакомых той самой доброй заморской тетушкой. Чувство, возникшее у Ленки и Саида на почве ремонта, окончилось маршем Мендельсона. И теперь он со своей молодой женой обретался у Калерии в качестве сподвижника и охранника. Так что нелегкий бизнес со всеми прелестями рэкета наш доблестный джигит променял на спокойную жизнь управляющего кошачьим хозяйством и благоверную в русской глубинке.

Будучи в прошлом владелицей отеля в своей солнечной Швейцарии, Калерия Тимофеевна помогла и Петровичу с Тамарой на их новом поприще.