Три плюс одна - стр. 45

– То есть, кроме «плодитесь и размножайтесь» ничего другого человеку в обязанность не вменили? – Анфиса еще больше замедлила шаг, который при желании обогнала бы черепаха.

Ник помрачнел. Вспомнился ровный пол сложенных сидений внедорожника. «Плодитесь и размножайтесь». Ничего больше. Почему же забравшаяся в сердце зубная боль не дает дышать?

Он не ответил и ускорился. Не хотелось, чтобы спутница увидела позорный блеск в глазах. Совсем не тот блеск, который должен быть у мужчины.

Анфиса нагнала и взяла под руку. Поняла и сочувствует? Скорее, задумалась о чем-то своем. Говорила ведь, что ей тоже плохо.

Они шли, подстраивая шаг, бедро касалось бедра, лица глядели вперед. Озеро прочертила лунная дорожка, трава под ногами приглашающе расступалась и что-то нашептывала. Все располагало, чтобы наслаждаться моментом.

Анфиса заговорила:

– В детстве как-то попросила родителей рассказать про религию. Зря. Из долгих объяснений запомнилось лишь поразившее до глубины души: за безупречную праведность Марию наградили беременностью. Мне это очень не понравилось, и я изо всех сил старалась не попасть в похожую ситуацию. – Она остановилась, а перехватившая локоть Ника рука заставила замереть и его. – Резинка есть?

Ник запнулся.

– Н-нет.

– У меня с собой кончились, а в палатку к этому идти не хочу. – «К этому» Анфиса выделила брезгливо-презрительно, будто речь о мокрице. – Возьми у друзей.

– Нет. – Ник высвободился.

Партнерша, кажется, поняла, что отказ – вовсе не от нежелания ставить приятелей в известность.

– А как же «плодитесь и размножайтесь?» – В ночи ее вкрадчивый голос втекал в мозг минуя уши, оплетал и обездвиживал. – Сам сказал, что ничего другого человеку не заповедано.

Сопротивляться было трудно, но надо.

– Это обязанность искренне верующего.

– А ты, наверное, что-то вроде Толика, если судить по его разговору с Аскером: не веришь, но в качестве гипотетической возможности допускаешь? – Дождавшись кивка, она улыбнулась: – Если допускаешь, и однажды это окажется правдой – с тебя спросят за отлынивание.

Анфиса победно выпрямилась.      Для нее все звучало логично, но Ник видел брешь в рассуждениях. Он ударил в слабое место:

– Готова исполнить заповеданное здесь и сейчас?

К его удивлению девушка приняла вызов.

– А ты?

Ник не ожидал. Или она не конца поняла смысл?

– В исконном библейском смысле? Если это дело принципа – готов.

С минуту два взгляда сверлили друг друга. До Анфисы, наконец, дошло.

«Плодитесь и размножайтесь».

– Дети – это здорово, – улыбнулась она, – но сначала, думаю, надо потренироваться.