Три ошибки Софии - стр. 5
– Постойте, постойте! – взвился белобрысый. – Так это не известный «Синий кабан», что в Рунуе?
– Снова перепутали, Матеус? – спокойно отозвался седовласый мужчина, подув на пену, которую обильно дало пиво. – Я нанял вас секретарем месяц назад, но вы уже успели сделать пару ошибок. И вот очередная.
Белобрысый тяжело вздохнул.
– Очень виноват, ваше сиятельство. И что же теперь делать?
– Да ничего, – обрубил его вельможа. – Здесь ночевать.
– Неизвестно еще, доехали бы мы дотемна до города, – заметил Торренс. – И опять же по милости господина Матеуса, который долго копался на предыдущей стоянке.
– Я не нарочно! – возмутился белобрысый. – Пока я рассчитывался с кузнецом, пока я искал…
– Гнать бы таких в шею, – проворчал Торренс. Белобрысый вспыхнул.
– Довольно, – отрубил вельможа. – Когда закончится испытательный срок, тогда и будем решать относительно господина Матеуса. Сейчас же я только надеюсь, что основной обоз поедет правильной дорогой.
– Ну так им же занимается другой человек, – усмехнулся Торренс.
– Как пиво, господин? – осведомился трактирщик, устав стоять.
Вельможа отхлебнул из кружки.
– Зачем же вы, ваше сиятельство, такое пойло пьете? – забеспокоился старик. – У нас же есть хорошее вино. Я пару бутылок специально с собой прихватил. Они в седельных сумках. Сейчас за ними сбегаю.
– Отменное пиво, – заметил мужчина со шрамом, салютуя насупившемуся трактирщику кружкой.
– Благодарю, ваше сиятельство, – просиял трактирщик. – Сейчас моя жена вас в номера позовет.
И он махнул супруге, которая спускалась со второго этажа.
– Вы как хотите, госпожа, – шепнула Перпетуя Софии, – но спать стоя как боевая лошадь я вам не позволю. Или на лавке в одном зале с мужланами.
– Ты куда? – шепнула ей София, когда служанка решительно поднялась с места. – Стой!
Но Перпетуя встала и направилась к сидящей троице.
– Добрый вечер, господа! – обратилась она к ним всем, но глядя преимущественно на седовласого вельможу.
По его платью сложно было понять, кем он являлся. Строгий камзол, больше напоминающий мундир, был мало украшен, и разве что пуговицы и запонки с камнями намекали на богатство его владельца. Высокий воротник стойкой с чуть потускневшим серебряным кантом подпирал жесткий подбородок. Однако властные манеры и сталь в голосе выдавали человека, привыкшего повелевать. Мужчина поднял взгляд на Перпетую, потом перевел его на нахмурившуюся Софию.
– Чем могу помочь? – отрывисто спросил он.
– Дело в том, ваше сиятельство, – взволнованно начала Перпетуя, – что мы остановились в этом трактире. А комнат нам не дают. Говорят, что обе две заняты.