Три ошибки Софии - стр. 14

– Будем ждать, – спокойно сказала София, кладя приготовленные пистолеты так, чтобы из них не высыпался порох.

– Ох! – только и сказала Перпетуя.

Женщины погасили огонь, и теперь комната освещалась одной луной, настырно заглядывающей в окно.

Через два часа Перпетуя сладко спала, улегшись поверх постели. Да и София, не выдержав, положила голову на руки и начала проваливаться в сон, когда услышала шаги в коридоре. Она осторожно коснулась ноги служанки и погрозила ей пальцем, запрещая разговаривать. Потом уверенно взяла в руки пистолет. Перпетуя испуганно взяла другой.

Несколько взволнованных ударов сердца, но шаги прошли мимо их двери. Раздался тихий скрежет.

– Это они ножом крючок поддели, – предположила Перпетуя, от любопытства вытягивая шею.

София лишь нахмурилась и приложила палец к губам.

За стеной раздался шорох. Потом шепот. Несколько секунд тишины и глухой удар – как от падения на пол чего-то тяжелого.

– Я вас сюда не звал! – услышала через дверь София гордый громкий голос своего соседа, и в воображении увидела его: бледного, решительного, со стальным блеском глаз и шрамом на брови. Рука сама потянулась к пистолету. Бежать! Помочь! София встала и, подойдя к двери, бесшумно сняла крючок.

Но она могла бы и не осторожничать, потому что за стеной раздались звуки скрестившихся клинков, топот ног, потом раздался крик:

– Торренс! Матеус!

Все захолонуло в душе Софии. Она побледнела и шагнула вперед.

– Может, не надо, госпожа? – простонала Перпетуя, но София лишь отмахнулась от нее и толкнула дверь в соседнюю комнату.

6. ГЛАВА 6. Ночные визитеры

Мигрень подкрадывалась к Феррану всегда на цыпочках: запахом гнили, который шибал отовсюду, даже из сердцевины покрытого утренней росой розового бутона, угольно-черными тенями, порой странным шепотом, раздающимся с края сознания. А потом вдруг рассыпалась ворохом звезд, и Ферран знал – через четверть часа в голову вонзится огненный кинжал боли, от которого захочется лезть на стену. Средство было одно – принять порошок и завалиться спать. Тогда после сна боль оставляла по себе лишь ломоту в висках и мерзкий привкус на языке.

Феррану снилось, что он снова в отряде. Бивак раскинули в долине Пепельных гор. На лицах сидящих бойцов лежали тени печального серого рассвета, тревожно висящего между вершинами сумрачных сосен. Огонь уже затухающего костра отражался в глазах Роббера.

– Забудь про пророчество, Ферран, – сказал он, подбрасывая ветку в огонь. – Эта пифия просто мошенница, которая не может видеть будущее.

– Ну, она предсказала пожар в Кальме и засуху в долине Гукальмо. Говорят, что она практически не ошибается.