Три Л Том 1. Големы - стр. 32

Изогнутый дугой корень – перепрыгнуть. Низкая ветка, стеганувшая по лицу – успеть закрыть глаза. Поехавшая под ногой земля, глинистая, пропитанная влагой, – удержаться, не снизить скорости. Вперёд! Небольшой обрыв, падение, вода мелкого ручейка. Встать на ноги, помочь отцу – он уже не выдерживает. Где Лёшка? Рядом. Тоже помогает. Молодец, сообразил. Хриплый, одышливый голос отца:

– По ручью вверх, там болотце, от него направо, выйдем к пригородам. Лёшка, помнишь, мы по Садовой проезжали? Там такой дом-замок со шпилем? Мобиль там.

– Помню. – Голос у парня тоже хриплый, дыхание сбилось. – Тебе плохо, па?

Он впервые вслух назвал его отцом. За все эти полтора года он ни разу так не говорил.

– Нет. Бежим!

По листьям что-то чвиркнуло, ещё раз, и ещё. Тонкий, как голос Тошки, звук. Тошка! «Мама Лена, а ты завтра рано придёшь?» Девушка едва не оступилась, в груди зажгло – не от бега, а от ощущения непоправимого предательства.

– Осторожно! – Крик отца и валящееся на неё тело.

Лена выбралась из-под упавшего, провела рукой по его лицу и поняла – всё. Стреляли парализатором, не опасным для молодого здорового человека. Но у отца и так было больное сердце, плюс этот безумный бег. Его сердце остановилось сразу.

Растерянный Лёшка стоял метрах в трёх от неё. Она подняла на него взгляд, уже зная, что нужно делать. Никто не имеет права лепить людей по собственной прихоти!

– Лёшка, беги! Мы придём позже. Беги, дурак!

Она начала швырять в него ветками и грязью. Так, как отгоняют собаку – зло, метко. Он, рванувшийся было к отцу, снова остановился, непонимающе взглянул на неё и бросился в лес. Она надеялась, что он успеет уйти.

В воздухе чвиркнула ещё одна пуля-ампула. И уже теряя сознание от парализующей боли, Лена услышала шелест начавшегося ливня, в который словно вплёлся шёпот отца: «Ушёл».

Он нёсся по лесу, чувствуя, как по лицу ручьями бегут струи дождя: те тучи с запада, что вечером золотились краями в закатном солнце, теперь закрыли всё небо и прорвались ливнем. Вокруг стоял ровный гул, под ногами хлюпало, и надо было бежать. Весь мир сузился до неостановимого бега по залитому дождём лесу. А потом вместо раскисшей земли его ноги ощутили что-то твёрдое и ровное. Парень поднял взгляд. Он стоял на обочине узкой дороги, всего в нескольких десятках метров от старинных деревянных домиков городской окраины. Он вышел к людям.