Три хищника для тихони - стр. 18
— Так, — средняя обращается к левой, — кровать расстелить…
— Нет, — та качает головой. — Омыть тело, потом кровать, а затем вкусить добытое мясо.
Со смехом бегут вверх по лестнице, а я тяну ручку двумя руками, уперевшись ногами о невысокий порожек:
— Давай! Открывайся!
— К нам заявились дочери Фила? — Фейн переводит изумленный взгляд с Йорга на Матея.
Те кивают, и я продолжаю борьбу с дверью, но дом не намерен меня выпускать. Через несколько минут моего отчаяния и недоумения братьев, дочери какого-то Фила с хихиканием спускаются по лестнице. Оглядываюсь. Если они и омыли что-то, то только нижнюю часть тела. В завитках лобковых волос и на бедрах блестят капельки воды. Вот же…
— А я ведь прям вся под душ залезла, — злобно цежу сквозь зубы, — почти под кипяток.
Девицы кривят моськи и бегут в гостиную, а я за ним, потому что теперь мне любопытно, как они “вкусят добытое мясо”. Я вот очень плотно поела.
— Ночь просто сегодня, мягко скажем, удивительна, — сердито вздыхает Йорг и следует за мной.
Фейн и Матей за нами. Преодолеваю громким топающим шагом гостиную и столовую. Замираю на пороге кухни с широко распахнутыми глазами. У холодильника три мохнатые волчицы грызут замороженные куски мяса. Не знаю, почему я решила, что замороженной плотью лакомятся суки, а не кобели, но это показалось мне очевидным. Дочерей Фейна на кухне нет. Я сглатываю, когда они поднимают окровавленные морды и облизываются. В голове звенит тревожный звоночек, что это и есть гостьи. Зашли красивыми девушками, а ужинают мохнатыми тварями.
Голова кружится и мутит от страха. Кухня меркнет и во мраке подкатывающего обморока горят три пары волчьих глаз. Рык отзывается в груди вибрацией ужаса, а оскалы впечатываются в мозг ярким воспоминанием, которое ныряет в подсознание. Заваливаюсь назад, и меня подхватывают сильные руки Йорга:
— Девочки! Клыки спрятали!
Сквозь пелену полузабытья вижу, как мохнатые тени вытягиваются. Взгляд немного проясняется, и я хрипло выдыхаю. Посреди кухни стоят дочери Фила, а от волчиц ни шерстинки не осталось. Вытираю губы ладонями, фыркают, хитро переглядываются и ласково повторяют:
— Мы заблудились и в лесу повстречали медведя.
11. Глава 11. Нахалки и бесстыдники
Я в объятиях Йорга и едва могу стоять на ватных ногах. Мозг отказывается воспринимать реальность и верить в то, что три миловидные девицы были минуту назад хвостатыми волчицами. Это же невозможно. Магии не существует, а если бы существовала, то я бы столько времени не потратила на капризного заказчика с его цветными вибрирующими кругами. С губ срывается глупый смешок.