Три года революции и гражданской войны на Кубани - стр. 29

, тоже казак, но прошедший делегатом на общеобластной съезд от иногородних Лабинского отдела. Он высказывался за широкое привлечение к местному строительству через органы земского самоуправления всех слоев населения для укрепления с такими жертвами полученных свобод и для поддержания гражданского мира в области. Деятельность Макаренко Траненко охарактеризовал как мракобесие и злостную реакцию. В поддержку Макаренко выступал на заседаниях совета горец Султан-Шахим-Гирей. Но так как он высказывался за введение при конструировании Кубанского земства некоторых цензовых ограничений, то его поддержка лишь опорочивала систему Макаренко. Так или иначе, но в первые же два-три дня заседаний хитросплетения Макаренко «на тему» о Кубанском земстве были разоблачены, а у областного исполнительного комитета, как было ясно с самого начала, никакого конструктивного плана не оказалось. Совету, собственно, делать было нечего. Разве что самому погружаться в комиссионную работу по выработке проекта положения о Кубанском земстве.

Тут на сцену выступили новые лица, до того державшиеся в тени за спиной Макаренко. Своим они его никогда не считали, его ура-казачьих убеждений не разделяли, но не мешали развертываться и блистать.

Эти лица: Бескровный, Иванне, Левицкий, – кубанско-украинская «спилка» социал-демократического направления, близкие знакомые (а некоторые и друзья) Петлюры.

Как раз к этому времени, началу июля 1917 года, на Украине был выпущен Центральной радой II Универсал, которым оповещалось об установлении на Украине ее управляющего органа (на основах автономии) – Генерального секретариата с В. Винниченко во главе. «Спилка» на Кубани в земстве по российскому замыслу не нуждалась. Боевой командир этой группы, Н. С. Рябоват в совете занимал председательское место; при нем находился его свояк и человек, всегда готовый на всякие вторые роли, – С. Ф. Манжула.

Было устроено отдельное заседание казачьей части совета и тут появилось предложение о снятии совсем с повестки дня совета вопроса о земском самоуправлении на Кубани. Такой оборот дела означал разрыв с иногородней частью совета, тем более что при общих прениях в совете демагоги из того лагеря уже бросали казакам упрек в сознательном саботаже вопроса. Наша группа приняла все усилия, чтобы казаки такого предложения о земстве не делали. Прения закончились неопределенно, резолюция, угодная группе Бескровного, не была принята, но настроение, близкое к тому, у очень многих членов совещания определилось.

После полудня началось общее заседание совета. Ораторы с иногородней стороны с того и начали: стали развивать мысль о саботаже земства казаками. При таком обороте дела казакам из группы «спилки» и «ура-казакам» было неудобно проводить наметившееся свое решение.