Три года революции и гражданской войны на Кубани - стр. 20
В долгополовском проекте не была соблюдена необходимая осторожность в этом отношении.
В нем, по образному выражению ловко пушенной демагогии, казачество было низведено в «примечание».
И действительно, в проекте Долгополова говорилось о праве казаков на заведование своим войсковым имуществом и, вообще, о ведении казаками своими делами, но не в самостоятельных статьях положения об областном совете и комитете, а лишь в примечаниях к ним. Правда, в этих «примечаниях» все же было декларировано, что казачьи части областного комитета и областного совета «могли» называться соответственно «войсковым правительством» и «войсковым советом», но это казакам удовлетворения не давало.
Кое-как, однако, с недомолвками, с перегибами в ту или другую сторону комиссия по временному областному самоуправлению свою работу закончила и провела ее через пленум съезда. Она ничего не успела сделать в отношении управления отделами (округами) и станичными и сельскими обществами[15].
Другие комиссии съезда дальше отдельных резолюций общего свойства не пошли.
От иногородней части Земельной комиссии поступила, между прочим, резолюция-декларация, свидетельствовавшая, что «Кубанские Иногородние отнюдь не посягают на земли казаков».
Выборы в областной совет и в комитет в некоторых отделах прошли довольно бурно. В Екатеринодарском отделе были забаллотированы и Скидан (казак), и Долгополов (иногородний). Им отомстили за то, что они «загнали казаков в примечание»: Долгополов как автор устава, а Скидан как председатель пленума съезда. Впрочем, кооператоры Кавказского отдела, не желая в дальнейшем лишить последующую общественную работу содействия таких опытных общественных работников, провели их в комитет по своему Кавказскому отделу.
Утвердив выборы и проголосовав резолюции, общеобластной съезд закрылся.
Глава IV
На другой день после закрытия съезда, в том же помещении собралась казачья часть его – официально – для избрания установленного съездом дополнительного числа членов исполнительного комитета от казаков, как было постановлено съездом. (См. выше о составе исполнительного комитета.)
Но, собравшись, казаки не захотели ограничиться исполнением лишь этой задачи.
Они объявили себя «Кубанской Войсковой радой», избрали особый ее президиум (во главе, впрочем, все с тем же В. В. Скиданом), образовали те же комиссии, что были на съезде, но прибавили к ним еще комиссию по казачьему самоуправлению, председателем которой был избран И. Л. Макаренко и заседания которой сразу же приняли в какой-то степени секретный характер. К самому Макаренко и его сотрудникам по комиссии – количественно еще совсем немногим – прилипала кличка «ура-казаков». В связи с полуконспиративностью и видимой большой хлопотливостью работы этой комиссии начали вызывать сомнения, как бы на плечи казачества не была бы вывалена ответственность за нарушение добровольно принятых на съезде общих решений.