Три дьявола для наследницы - стр. 19
Это было настолько ужасно, что я на несколько секунд лишилась дара речи.
– Вот откуда эти шрамы, – с ужасом констатировала, когда способность говорить вернулась. – Неужели это сделала твоя семья?
Тогда понятно было, почему он взял другое имя… И понятен был его странный характер, словно с легким налетом безумия, которое Рейялар как-то назвал «эксцентричным».
Я бы тоже была «эксцентричной», если бы мать с отцом не в приют меня отдали, а сперва воспитали, а потом решили удавить в каком-нибудь подвале. Не приведи Пресветлый Кристиан.
– Это были не ближайшие родственники, – с улыбкой добавил он, на этот раз, очевидно, заметив, как изменилось мое лицо.
Браво, мимика! На этот раз тебе удалось.
– Но да, это была моя семья.
– Как же ты выжил?
– В тот момент, когда мне уже подписали смертный приговор и готовились убить… – тут Синтар сделал странную паузу, будто вновь подбирая слова, – мою семью уничтожили. Всех до единого. А мне удалось выжить, потому что во мне не признали одного из них.
В этот момент у меня в голове появилось такая тьма вопросов, что я несколько секунд открывала и закрывала рот, как рыба без воды, пытаясь решить, с чего начать.
А потом стало уже поздно.
Кажется, я задумалась, одна из трубочек отошла от поверхности стены, и желтая капля сорвалась с нее, полетев вниз.
Мне вдруг стало так страшно, что захотелось умереть, лишь бы ничего не чувствовать.
Это был не мой страх. Иррациональное чувство ужаса, которое накатывает под воздействием внешних факторов. И сейчас этими внешними факторами стало нечто невероятное.
Ничего вокруг, казалось, не изменилось. Но у меня в ушах раздавался чей-то злобный хрип. Словно комнату Синтара разом наполнил голос. Мужской, низкий и жесткий, как наждачная бумага, скребущая голую кожу. Он рычал, кажется даже ругался, но я не понимала ни слова. Только хотелось закрыть уши ладонями, лишь бы не слышать этого мерзкого звука, который резал уши, словно ножом.
Это я и сделала, кажется начав кричать.
А еще вокруг повсюду зажегся желтый свет. Будто ударил в глаза, сорвавшись с капли взрывной волной. Ослепляя.
– Синтар! – взвизгнула я, не в силах сделать хоть что-то.
И начала падать с табуретки… к счастью – на руки резко устремившемуся ко мне начальнику.
– Я плохой подчиненный, Синтар, – пробубнила я, чувствуя чудовищную боль в ушах. Там что-то противно щекотало кожу – кажется, из них шла кровь. – Меня надо лишить премии…
И с этими словами потерялась в кромешной черноте.
Когда я открыла глаза, оказалось, что я лежу в своей комнате в теплой постельке, заботливо накрытая одеяльцем.