Три дня весны - стр. 11
На крыше царили теплый ветер, аромат цветов и мягкий лунный свет.
Пашка аккуратно закрыл люк, и направился к его родному брату, что скрывал вход в первый подъезд. Тот поддался легко, открылся бесшумно, видимо кто-то недавно смазал петли, и мальчик скользнул вниз.
Через минуту оказался внизу, у выходной двери, выглянул в щелку.
Высокого в плаще теперь видел вполоборота, разглядел крючковатый нос, длинные, едва не до колен руки. Когда тот повернулся, Пашка вздрогнул – глаза на белом, точно снег лице горели злым красным огнем.
Это еще что за существо?
Неужели Котел и шакалы не видят, с кем разговаривают?
– Вот она, ваша жертва! – громко сказал хозяин плаща, указывая в сторону Пашки. – Сожрите же ее!
В голосе его прозвучало гнусное ликование, откровенная издевка.
Первым повернул голову Котел, за ним один из его прихвостней, и второй, и третий, и на их физиономиях начали появляться одинаковые хищные улыбки, а глаза на миг вспыхнули отблесками того огня, что освещал лицо высокого.
Пашка выскочил из подъезда, и рванул прочь.
– За ним! – рявкнул Котел, и топот разорвал тишину в клочья.
Несколько часов назад Пашка бежал здесь же, но в одну сторону, теперь он мчался в другую, и если тогда его подгоняла надежда укрыться дома, в квартире, то сейчас он просто удирал, и уже не от пары шакалов, а от целой толпы.
И чего Красноглазый подал голос? Что ему за дело?
На перекрестке с Мира рискнул оглянуться – до ближайшего из преследователей оставалось метров десять, за ним ломились сразу пятеро, и вид у них был решительный.
Пашка свернул направо, затем бросился во дворы, надеясь, что хоть кто-то отстанет…
В этот раз никто не кричал ему вслед, не угрожал, дружки Котла просто гнали добычу, словно настоящие хищники. Ноги Пашки болели, он задыхался и спотыкался, сердце едва не выскакивало из груди, а мысли все больше и больше затуманивала паника.
Почему на улицах никого нет?
Где можно укрыться?
В один момент сообразил, что преследователи разбились на несколько групп, и окружают его. Шакалы наверняка получали удовольствие от погони, а он уже не понимал, куда несется, только знал, что останавливаться ни в коем случае нельзя.
Едва не налетел на припаркованную у тротуара машину, и обнаружил себя еще на одном перекрестке.
– Вот он! – донесся справа голос Котла.
Сзади кровожадно сопели, слева прямо по проезжей части тоже кто-то бежал.
Оставался один путь – вперед, туда, где рядом с кафешкой виднелось точно такое же здание, какое видел утром в Портпоселке, сплошь темные гладкие стены без окон, никаких окон и узкий провал входа.