Три девицы под окном - стр. 44
Рита категорически отказывалась понимать других девочек из своего отряда, которые куксились, скучали по дому, писали родителям слезливые письма и мечтали о скорейшем окончании смены. Они воротили нос от столовской еды, по утрам возле умывальников дружно клацали зубами и жаловались на холод, а также кривились на любую попытку вожатых выстроить в отряде некое подобие дисциплины, полагая, что уже выросли из детсадовских штанишек и никому не должны позволять командовать собою. Всё казалось им глупостью, достойной лишь малышей: и названия отрядов («Дружба», «Юность», «Олимпийцы»), и пафосно-наивные девизы («Дружить всегда, дружить везде, дружить на суше и в воде»; «Всегда стремиться только ввысь и никогда не падать вниз»; «Солнце в ладонях, сердце в груди, гордая юность всегда впереди»). В пятнадцатилетних здоровых девахах уже бушевали подростковые гормоны, и они вовсю кадрили своего вожатого Виталия Романовича – беззастенчиво строили ему глазки, кокетничали, надевали провокационную одежду, демонстрирующую ноги и грудь.
С младшими отрядами было не в пример легче. Рита видела, с каким воодушевлением дети маршируют по лесным тропинкам, громко выкрикивая свои нехитрые речёвки:
– Раз, два!
– Три, четыре!
– Три, четыре!
– Раз, два!
– Кто шагает дружно в ряд?
– Развесёлый наш отряд!
– Кто устал?
– Не уставать!
– Кто отстал?
– Не отставать!
– Настроение на «пять»!
– Все законы выполнять!
– Песню-ю запе-е-вай!!!
Будь Рита помладше на несколько лет, она тоже с большим удовольствием присоединилась бы к этим весёлым шествиям и поорала бы вместе со всеми. Она вообще была готова заниматься всем, чем её только ни попросят: стенгазету нарисовать? Пожалуйста! Девиз для отряда придумать? Легче лёгкого! В столовой подежурить? С превеликой радостью!
Во время дежурства нужно было помогать поварихам чистить картошку, протирать столы, затем разносить порции и даже вытряхивать чужие объедки из тарелок, но Риту это ничуть не напрягало. Зато дежурные садились есть раньше других и могли накладывать себе дополнительные порции котлет, сосисок и булочек, а также пить вкуснейший фруктовый кисель без ограничений. Рита обожала эти дежурства, и столовая казалась ей райским местечком. Даже запахи пригоревшей рисовой каши на молоке, тушёной капусты и скисших в горячей воде тряпок для протирания столов не казались ей отвратительными.
По ночам в лагере традиционно вполголоса рассказывались страшилки.
От них холодела кожа на затылке не только у малышей, но и у взрослых ребят из первого отряда, хоть и стыдно было признаваться в этом вслух. Рита куталась в одеяло, как в кокон, боясь высунуть даже пятку – настолько живо воображала себе кикимору, которая в сумерках выбирается из своего болота и бродит по лагерю, совсем рядом: выискивает зазевавшуюся беззащитную жертву, чтобы впиться в неё длинными кривыми зубами… Она подходит к их корпусу, шлёпает мокрыми босыми ногами по крыльцу, прижимается лицом к окну и всматривается, кто есть в комнате… Внутрь ей не проникнуть, но встретиться глазами с мертвенно-хищным взглядом, увидеть прилипшие к стеклу влажные космы – тоже удовольствие ниже среднего.