Три цвета белой собаки - стр. 29
Я прислонился к стене телефонной будки и почувствовал, что очень устал. Настолько устал, что мне не хочется перезванивать и успокаивать обиженную девушку – а в том, что Света обиделась и бросила трубку, я не сомневался. Накрыло странное чувство: я понимал, что нужно перезвонить и сказать что-то хорошее, но не мог. Не хотел. Решил, что из Киева напишу что-то ласковое. Пришла спасительная мысль: наверное, я все-таки заразился гриппом, поэтому незачем и перезванивать, все равно не смогу приехать.
Добрался в свою гостиницу, с аппетитом поужинал, посидел в баре с рюмкой коньяку, потом посмотрел по телевизору программу «Время» и сладко уснул.
Больше мы со Светой друг другу не писали. Я все откладывал, собираясь позвонить или написать, а когда прошло два месяца, уже не находил слов: как объяснить, почему молчал так долго? Я и сам не знал, почему. Света тоже не писала и не звонила, и в конце концов эта история выцвела, потеряла краски, ушла в глубины памяти.
И когда мы спустя пятнадцать лет случайно встретились со Светой в роскошной московской гостинице, я не без труда вспомнил, где и когда видел эти сияющие счастьем глаза. Она прекрасно выглядела, была оживленной, куда-то спешила. Мы взяли по чашке кофе и сели за столик в лобби. Света ждала такси, я торопился на встречу с иностранным партнером. Кофе был крепким и вкусным. «Хорошо, что увиделись, – улыбнулась Света. – Хочется получить ответ: почему ты тогда бросил трубку?» – «Я?! Это ты бросила!» – «Я не бросала! Ты сказал, что судьба не с нами – и повесил трубку!» – «Да нет же, я хотел приехать!» – «Ну и надо было ехать!» – воскликнула Света, но без горечи, даже с неким задором. Извинилась и упорхнула к своему такси.
А я заказал еще кофе и погрузился в раздумья. Все-таки надо делать проверочный ход – чтобы убедиться, что ты все понял правильно. Лучше проверить. Мало ли что можно в жизни упустить.
Глава третья
Пока дожидался девяти утра, дважды пил кофе, сделал зарядку, даже планку прилежно выстоял, хотя давно ее забросил: я и так хорошенько пригружал себя в спортклубе, шлифоваться в планке еще и дома уже не хотелось. Открыл окно, смотрел, как просыпается город: вот вышли со своими хвостатыми питомцами собачники, вот дворничиха, позевывая, собирает бумажки на клумбе.
Я любил нашу городскую квартиру. Когда переехали за город, Аня прикипела к дому душой так, словно родилась в сельской местности и всю жизнь мечтала снова жить у речки и выходить гулять в луга. Аня смеялась: «Урбанистка во мне плавно перековалась в буколическую барышню-крестьянку». Мне тоже было хорошо в доме, он получился уютным, приветливым, удобным – повезло с дизайнером. Однако городскую квартиру на 11-м этаже кирпичной высотки я обожал. И после развода попросил Аню оставить мне эту «трешку» – при условии, что она получит дом плюс солидные ежемесячные суммы на жизнь ей и дочке. Аня была не против.