Три царицы – Три Анны. Первый полицейместер - стр. 29

От г. Маньяка. Москва, 2 февраля 1730. «Смерть Царя и вступление на престол герцогини Курляндской является крупным и интересным переворотом. Я буду говорить лишь вкратце о царской болезни и скажу лишь, что почти с первой минуты, как показалась оспа на теле этого Государя, врачи отчаялись в его выздоровлении, потому что она была самого опасного вида; в горле, главным образом, высыпало такое громадное ее количество, что, в продолжение последних пяти дней его жизни, не было никаких средств заставить его проглотить хоть несколько капель бульона.

При таком тягостном положении, Долгоруковы употребили все свое старание на то, чтобы найти средство обеспечить наследование царского престола за невестой, будет ли это при помощи совершения брака или на основании воли, выраженной в завещании. Но Остерман, своею ловкостью, умел отсрочивать исполнение плана с минуты на минуту, до тех пор, пока, наконец, он сделался невыполнимым в виду того крайнего положения, к которому привела Царя его болезнь.

Когда этот план не удался, что не преминуло повергнуть Долгоруковых в большое горе, чтобы не сказать отчаяние, они, однако, не перестали выведывать мнение у других министров в совете относительно той мысли, на которой они остановились, возвести на престол ту же княжну-невесту, несмотря на отсутствие формальностей по совершению брака и всякого иного распоряжения покойного; но фельдмаршал Голицын дал им понять, что такое предприятие может иметь слишком опасная последствия, так как они не могли предъявить никакого, достаточного для этой цели, документа, так что Долгоруковы решились отказаться добровольно от своего намерения.

Здесь может быть уместно было бы рассказать о неумеренных выходках, делавшихся при этом столкновении взбалмошным фаворитом, так что фельдмаршал Долгоруков, его дед, человек действительно разумный, с величайшим в себе трудом удерживал его и усмирял в нем безумное желание возмутить в пользу своей сестры гвардию, в которой он состоял майором; но с этих пор излишне будет говорить нам об этом сумасброде… так как, со смертью Царя, род Петра I теперь пресекся, то, как ему казалось, нельзя, без нарушения справедливости, не обратиться к роду царя Ивана Алексеевича, у которого было еще три потомка, а именно: герцогиня Мекленбургская, герцогиня Курляндская и принцесса Прасковья; предпочтение, естественно, должно быть отдано старшей, но она замужем за герцогом Мекленбургским, и можно опасаться, как бы, призвав ее на престол, не ввергнуть Россию в различные затруднения вне государства; между тем нечего будет опасаться того же со стороны герцогини Курляндской, которая свободна и одарена всеми необходимыми достоинствами, так что при ней России можно надеяться лишь на кроткое и мирное царствование; поэтому, его мнение таково, что нельзя сделать иного лучшего выбора для замещения незанятого престола.