Три богатыря - стр. 41
Он подсунул богатырю распутную красавицу. Тугарин умел строить козни, и в этом искусстве ему не было равных.
По его замыслу, Алеша и его друг не должны были подчиниться начальнику стражи. Они будут драться, и это поставит их вне закона. Если богатырь не погибнет в бою, то все равно будет вынужден скрываться от княжеского гнева. В любом случае он не сможет сойтись с Тугариным в честном поединке. Нетрудно догадаться, кто будет объявлен победителем в состязаниях.
Тугарин вовремя понял, что, несмотря на свое поражение в честном бою, Никита Кожемяка проникся симпатией к Алеше Поповичу. Он мог взять его под свою опеку. Но Никита сейчас далеко, он не в силах помочь ростовскому выскочке. Правда, он может скоро вернуться...
В светлицу входила юная девушка редкой красоты. Стройная, изящная, темно-русые волосы, большие красивые глаза цвета морской воды. От нее просто невозможно было отвести взгляд. Но сама она прятала глаза.
– Я сделала все так, как ты велел, – глядя куда-то в сторону, тихо сказала она.
– Это хорошо, – барственно улыбнулся Тугарин. – И как там наши, гм, друзья?
– Их отвели в темницу.
– В темницу? Но ведь должна же была вспыхнуть драка.
– Нет, они добровольно сложили оружие.
– И после этого ты говоришь, что сделала все, как я велел?
– Но ведь начальник стражи поверил, что Алеша Попович хотел надо мной надругаться. А разве ты не для того послал меня к нему?
– Для этого я тебя и подослал. Попович должен был опоганить тебя, а стражники должны были его за это убить. Или он их... Но этого не случилось. Плохо... Ну ладно, темница так темница...
Тугарин сделает все, чтобы его недругов долго не выпускали из темницы. Он найдет способ, как усугубить их вину.
– Надеюсь, ты и впредь будешь такой же умницей? – лукаво посмотрел он на Милану.
– Как, ты хочешь, чтобы я подличала и дальше? – возмутилась она.
– А разве ты не хочешь больше служить мне?
– Не хочу. И не буду. Мы же договорились, что ты даешь мне вольную.
– Я передумал, – ухмыльнулся Тугарин. – А потом, какой может быть договор между хозяином и его вещью?
– Ты подлец!
– Молчать! И не сметь со мной так разговаривать! Не забывайся!
– Ох, как грозно! – презрительно повела губами Милана. – Только я тебя почему-то не боюсь!
– Молчи, строптивая рабыня, молчи! Или же я велю высечь тебя!
– Высечь?! Меня?! – переспросила она с гонором, непозволительным для рабыни.
– Ну, все, все! Забыли! – неожиданно быстро успокоился боярин.
Он поднялся со своего места и медленно подошел к ней. Глаза его стали слизкими от похоти.
– Конечно же, я не могу высечь тебя. Я не могу допустить, чтобы твое тело покрылось уродливыми рубцами. Твое прелестное юное тело... А ведь ты ни разу даже не позволила прикоснуться к нему...