Три богатыря. Часть 4 - стр. 12
На медведя было больно смотреть.
Его красивая шерсть начала темнеть и заворачиваться колечками, когти бессильно скребли каменный пол, а сам Топтыгин дышал, будто загнанная лошадь.
Но, хоть ему и было плохо, Топтыгин зло скалился, рычал на огонь и не думая сдаваться.
– Жди здесь, дружище, – Муром похлопал медведя по холке, мысленно отметив, что ещё немного – и медведь погибнет от жары. – Я быстро.
«Отсюда можно выйти, но сюда нельзя вернуться».
Голос не то путал, не то давал подсказку.
Пот лился по лбу Мурома, волосы на голове начали трещать от жара, но сомнение жгло его сильнее наступающего огня.
Друг или меч… Друг или меч…
Топтыгин не был другом в прямом смысле этого слова. Но он был своим.
Верный фамильяр Алёши. Питомец… Нет, язык не поворачивался его так назвать! Скорее – соратник.
Да, именно соратник.
И именно в этот момент Муром понял, что ради меча-кладенца, ради спасения мира он готов пожертвовать собой.
Собой, но не своими друзьями или соратниками…
Муром принял решение и уже шагнул вперёд, как в голове вновь раздался голос невидимки.
«Мне жаль это говорить, но в третий зал попадёт лишь один».
Топтыгин, словно услышав невидимку, навострил уши и посмотрел на богатыря.
– Ну и плевать, – отмахнулся Муром, шагая вперёд. – Уж лучше…
Договорить он не успел.
– Рррраа! – Топтыгин поднялся на задние лапы и, схватив Мурома за плечо, задвинул его за себя.
– Ты чего, Топтыгин? – нахмурился Муром. – Ты…
– Рррррррррррррррааааа! – От рыка Топтыгина огонь подался назад, и медведь, опустившись на четыре лапы, рванул вперёд.
– Стооооой! – Муром бросился следом, но медведь уже исчез в огне.
«Жертва принята!» – торжественно провозгласил голос, и стена огня… исчезла.
– Топтыгин!
Муром в отчаянии смотрел на небольшой каменный зал с базальтовыми валунами, в котором ещё секунду назад бушевало яростное пламя.
Смотрел и не находил Алёшиного фамильяра.
– Гадство…
На душе у Мурома было мерзко.
Будто… Будто он предал Топыгина.
«Странный ты человек, Муром, – проворчал невидимка. – Сам был готов пожертвовать собой ради медведя, а когда медведь сделал то же самое, почему-то расстроился».
– Долго объяснять, – вздохнул Муром, не спеша идти по залу.
«Ты бы поспешил, – в голосе невидимки мелькнули нотки нетерпения. – Зал Сварога может закрыться в любой момент».
– Морок, Хорс, Сварог, – проворчал Муром, неохотно шагая вперёд. – Теперь многое встало на свои места.
Невидимка промолчал, и Мурому не оставалось ничего другого, как пройти зал насквозь и остановиться перед грубыми каменными створками.
Казалось, кто-то могущественный высек из скалы два здоровенных куска камня, вбил в них огромные стальные кольца да так и оставил, закрыв тем самым проход в последний зал.