Трейлеры о любви и смерти - стр. 3

– Ненормальная эта лестница, вот что. И перила у неё были – ненормальные, мистические.

– Я не верю в мистику, милый. Обычные литые перила, только старинные.

– Я тоже не верю в мистику, но в эту лестницу – верю. По ней даже ворона-экономка не рискнула спуститься, побоялась! Это была явно сторожевая лестница! Заповедная! Охранная!

– Ах! – Засмеялась Верочка. – Но мы-то с тобой смогли по ней спуститься? Даже чемодан мой спустили. Так что давай ужинать.

Но Сергея уже было не остановить. Разгорячившись, он выпалил:

– Ты не спрашивала меня никогда, дорогая, как я сумел забрать у Кощева твой паспорт.

Тут она перестала смеяться и настороженно переспросила:

– А как ты сумел забрать у него мой паспорт?

Какое-то время Крылов не отвечал, он попросту не знал, как сформулировать свои сомнения, такими неясными они ему самому сейчас показались, и Верочка всё это время напряжённо, с каким-то испугом даже смотрела на него. Потом он всё же выдавил из себя:

– В том-то всё и дело… Никак не смог забрать. У меня вдруг нестерпимо заболела голова. Никогда до этого она так не болела, да и сейчас никогда не болит… Я не забирал твой паспорт, потому что Кощев сам мне его отдал. Сам отдал, представляешь? Неожиданно, хотя я уже думал, что мы сейчас подерёмся. Отдал, как что-то совсем неважное, когда укололся твоей застёжкой-стрелой, спрятанной в клубочке ниток.

Верочка едва слышно выдохнула, и как ему показалось – выдохнула с облегчением. Проговорила поспешно:

– Как я рада, что вы не подрались! Только этого не хватало!.. Всё! И давай, наконец, ужинать!

Но Крылов ещё не всё сказал. Он подошёл к ней и взял за руку. Выговорил, глядя в глаза:

– А этот его странный тёмно-синий кабинет! И зеркала – длинные, узкие, готические по всем четырём стенам. Я стоял, словно в фокусе пронзающих лучей, словно в перекрестье прицела!

– Да! Вот что значит стильный интерьер, – согласилась Верочка и предложила: – Давай мы у себя тоже ремонт сделаем!

– А что? Давай сделаем! – загорелся Крылов и тут же сник. – Но сначала надо купить подарок отцу.

Верочка смотрела на него во все глаза. Он выговорил жалобно:

– Ах, как меня это мучает! Ты не представляешь!

– Не надо мучиться. Мы что-нибудь придумаем, – стала успокаивать его она со странной убеждённостью в голосе. – Утро вечера мудренее. Вот завтра утром обязательно что-нибудь придумаем. А сейчас – давай ужинать. Мусака совсем сготовилась и может переготовиться!

****

Утром в московское метро без особой надобности лучше не соваться. Об этом думали, наверное, все люди, которые со всех сторон окружали сейчас Верочку в вагоне подземки.