Третья - стр. 16

Она засмеялась с некоторым смущением.

– Ну к чему такие комплименты!

Вслед за ней он направился к открытой стеклянной двери.

– Я встречался с вашим дядей в сорок четвертом году.

– Он, бедненький, очень одряхлел. И, боюсь, совсем оглох.

– О, со времени наших встреч прошел такой срок! Вполне возможно, он успел меня забыть. Встреч, связанных со шпионажем и научным развитием некоего изобретения. Этим изобретением мы обязаны талантам сэра Родрика. Надеюсь, он захочет меня увидеть.

– Не сомневаюсь, он будет очень доволен, – сказала миссис Рестарик. – Теперь ему в некоторых отношениях живется скучновато. Мне часто приходится уезжать в Лондон – мы подыскиваем там подходящий дом. – Она вздохнула. – Пожилые люди иногда бывают так трудны!

– О, я знаю, – сказал Пуаро. – Нередко и я сам бываю трудным.

Она засмеялась.

– Ну, нет, мосье Пуаро, не делайте вида, будто вы стары.

– Иногда мне говорят именно это, – сказал Пуаро и вздохнул. – Юные девушки, – добавил он скорбно.

– Очень невежливо с их стороны. Совсем в духе нашей дочери.

– О, у вас есть дочь?

– Да. То есть мне она падчерица.

– Мне будет очень приятно познакомиться с ней, – сказал Пуаро учтиво.

– Да, но боюсь, ее здесь нет. Она в Лондоне. Она там работает.

– Молоденькие девушки, они в наши дни все работают.

– Работать следует всем, – сказала миссис Рестарик неопределенно. – Даже когда они выходят замуж, их уговаривают вернуться на производство и в школу учительницами.

– А вас, мадам, убедили куда-нибудь вернуться?

– Нет. Я выросла в Южной Африке. И приехала сюда с мужем совсем недавно. Все это… еще очень для меня… непривычно.

Она посмотрела вокруг без всякого энтузиазма, как заключил Пуаро. Комната была обставлена прекрасно, но шаблонно. В ней ощущалась какая-то безликость, которую нарушали только два больших портрета на стене. На одном была изображена тонкогубая дама в вечернем платье из серого бархата. С противоположной стены на нее смотрел мужчина лет тридцати с небольшим, лучащийся сдерживаемой энергией.

– Вашей дочери, я полагаю, жизнь за городом кажется скучной?

– Да, ей гораздо лучше жить в Лондоне. Тут ей не нравится. – Она вдруг умолкла, но затем договорила, словно слова из нее вытягивали клещами: – И ей не нравлюсь я.

– Это невозможно! – воскликнул Пуаро с галльской любезностью.

– Вполне возможно. Что же, наверное, так часто бывает. Девушке непросто свыкнуться с мачехой.

– А ваша дочь очень любила свою родную мать?

– Ну, наверное. Она трудная девочка. Думаю, в этом она не исключение.

Пуаро сказал со вздохом:

– Теперь у отцов и матерей нет над дочерьми почти никакой власти. Не то что в добрые старые времена.