Третий - стр. 37
Их было двое. Они стояли у входных двустворчатых врат из тёмного материала сходного с деревом, по которым становилось ясно, что Храм – крепость. Площадка от моста до них не была особенно большой, но глядя на их улыбки, способные означать всё что угодно, Полине она представлялась непреодолимой. Сколько ни иди, двое стариков будут всё так же глядеть со спокойной улыбкой сверху вниз.
Старики были глубокими, с однотонными лицами в бороздах на щеках и лбах, с поредевшими белыми бровями и одинаковым выражением глаз. У того, что стоял к ним ближе, глаза были голубыми, с молодой насыщенностью цвета, другой стоял на пороге и держал много работавшей рукой тяжёлую створку. Он был загорел до цвета коры и в его волосах ещё была темнота. Хоть на квадратном лице держалась улыбка, становилось ясно, что человек суровый. А ещё хоть он и стоял на возвышенности, первый превосходил его ростом. Коротко стриженный и худой, седой как лунь, в профиль или со спины он мог сойти за сутулого светловолосого парня. Одеты они были в одно и то же, иссера голубое одеяние, подвязывавшееся у пояса и покрывающее от шеи до земли. Но и такая обезличивающая простая одежда сидела на них по-разному, на седом навевая на мысли о римских патрициях, а на коренастом – о рабочей робе.
Полина безрадостно провела аналогию между Сафико, её сине-белым платьем и собой. Если на Сафико это красивое платье сидело как на молодой девушке, то на ней бы оно село как на корову седло. И тут дело не в весе. Полина знала, что весит немного, в конце концов две девушки вполне справлялись с её перевозкой на непредназначенном для того средстве передвижения.
– Здравствуй, Полина, – персонально поздоровался седой молодым голосом. Голубые глаза мягко коснулись места, где из бинтов блестели её глаза, и сместились на мага, едва не заморозив его суровой пристальностью.
Сигур шмыгнул. Какие бы чувства он не испытывал, удивлён холодностью приёма он не был. Если перед сторожами-ровесниками он ещё мог что-то из себя строить, то здесь молча потупил взгляд. Явно был недоволен, что вынужден так себя вести, но и обнаглеть опять не мог себе позволить, виновата ли в том предполагаемая стража или само присутствие стариков.
– Сафико, скажи Маше, чтобы подала обед.
Девушка бодро, чуть не вприпрыжку поспешила в Храм, впервые, не считая переноса, оставляя Полину.
– Завози девочку, – распорядился старик Сигуром.
Тот не посмел сказать слова поперёк, и видно, что старик был уверен, что не услышит поперечного слова. Он медленно повернулся и зашёл в тень первым. Второй старик продолжал придерживать створку.