Третий Рим - стр. 93

– Да, давненько я не был в родительских пенатах, – оглянулся вокруг помощник и показал рукой, – нам сюда.

Следуя за ним, вся группа миновала особняк, вошла под высокую арку и оказалась в заваленном снегом дворе, куда выходили парадные видавшего лучшие времена дома.

Майский направился к крайнему, все поднялись по гулкому пролету на второй этаж, и он открыл ключом высокую обшарпанную дверь, с учиненной на ней мелом надписью «fuck you!» и несколькими звонками сбоку.

За ней темнела кишка длинного, освещенного одинокой лампочкой коридора, чувствовался запах кухни, и слышалась тихо льющаяся откуда-то музыка.

– Пошли – сказал помощник, они проследовали к третьей от входа двери, и он снова зазвенел ключами.

В конце коридора возник какой-то силуэт, послышалось шарканье тапочек, и к офицерам подошла, миниатюрная, укутанная в шаль старушка.

– Никак Саня? – подслеповато щурясь, всплеснула она ручками, и со словами, – я, тетя Кира, я, – Майский наклонился и нежно поцеловал старушку в щеку.

– Вот, заехал с оказий, – растроганно прогудел он. – А ты все такая же молодец.

– Какое там, – продребезжал старческий голос, – скоро век, зажилась я батюшка, зажилась. А комната твоя в порядке, я присматриваю.

– Спасибо, Кира Андреевна, – открыл дверь помощник, пошарил по стене и щелкнул выключателем.

Лампа с абажуром высветили высокие, оклеенные дешевыми обоями стены, с висящими на них несколькими олеографиями, стоящий в центре круглый стол, с придвинутыми к нему венскими стульями, прошлого века платяной шкаф с горкой у окна, а также две аккуратно застеленные и разделенные ширмой, кровати.

– Да, уже третий год, как ушла Машенька, – посмотрела на стоящую на горке фотографию старушка и тихо вздохнула.

– Это моя мама, – кашлянул в кулак помощник. – Ну а как у тебя дела, тетя Кира, пенсию платят?

– А это когда как, батюшка, бывает, что и задерживают

– И как же тогда, ведь у тебя никого нет?

– А сколько мне надо, – вяло махнула рукой старушка.– Попью чайку с сухариком и жива. Да и соседи всегда выручают.

– М – да, – нахмурился Майский и полез в карман за бумажником.

– Постой, – перехватил его руку Туровер. – Кира Андреевна, это Вам, – и протянул ей стодолларовую купюру.

– Окстись, батюшка, на што она мне?! – испугалась старушка.

– Бери, бери, тетя Кира, у нас еще есть, – вручил ей еще одну Майский. – Попросишь соседей, что б поменяли в обменнике.

– Спасибо вам сынки, спасибо, – прошептали бледные губы.

– Значит так, – осторожно взял ее за плечи Майский. – Мы сейчас уйдем, а потом я еще наведаюсь, так, что не скучай.