Третий Рим - стр. 3

Затем был необычного цвета и вкуса обжигающий напиток, после которого, осоловев, все возлегли на лежанки и закурили.

– Необычная у этих туземцев кухня, – сыто рыгая, пробасил Бегер. – Эрнст, ты уже бывал в этих местах, что это было?

– Местный хлеб из ячменной муки с ячьим сыром, называется «цампа», суп – лапша с горными травами и овощами, а похожее на клецки – сваренные на пару «баози» с душистым перцем и бараниной.

– А напиток? – не отставал Бегер.

– Чай с молоком яка, маслом и солью, по ихнему «бо-ча», – сонно бормотнул Шеффер, все погрузились в сон. Крепкий и глубокий.

Когда проснулись, за узким, выходящим во двор окном гостиницы, занималось утро и в прозрачном воздухе издалека доносились звуки гонга.

– Всем вставать, привести себя в порядок и завтракать, – первым встал с лежанки Шеффер. – Сегодня у нас весьма ответственный день.

– Есть, господин штурмбанфюрер, – сладко зевая, отозвался Бегер, накинул на широкие плечи полотенце, и, насвистывая нацистский гимн, вышел наружу.

Когда вся пятерка завтракала горячими лепешками, запивая их чаем, в дверь комнаты тихо постучали, на пороге возник Чжасчи – тобгял. На нем были новые шапка, халат с юбкой, а руке бамбуковый посох.

После взаимного приветствия Чжасчи сообщил, что регент малолетнего Далай – ламы XIV Джампел Еше весьма рад прибытию гостей, но в силу занятости может принять их только на следующий день.

– А пока я покажу вам город, – сказал, кланяясь, монах, – если вы, конечно пожелаете.

Делать было нечего, и гости пожелали.

Для начала они посетили весьма экзотический парк, именуемый Норбулинка, с обширным дворцовым комплексом и прозрачным озером, в котором плавали черные лебеди, затем монастырь Дрепунг, основанный в 1416 году, после чего отправились на столичный базар, поразивший всех шумом, разноязычием и обилием самых разнообразных товаров.

Здесь были китайские шелка, персидские ковры и пряности из Индии, обувь, и одежда из Европы, всевозможные изделия местных кузнецов, гончаров и ювелиров, а также множество других товаров, от которых рябило в глазах. Из многочисленных харчевен, чайхан и китайских ресторанчиков доносились вызывающие аппетит запахи жареного мяса, лука, плова и рыбы, на высоко натянутых в разных местах канатах, невозмутимо расхаживали с шестами в руках канатоходцы, внизу, под визгливые звуки флейт, что-то гнусаво пели и юлами вертелись пляшущие дервиши*, а чтецы Корана возносили к небу молитвы.

– Новый Вавилон, – обращаясь к спутникам, сказал Краузе.

– И практически нет европейцев, заметил Геер. – Одни азиаты.