Третий лишний. Бегство от одиночества - стр. 25

– Забери все свои деньги и убирайся.

– Обязательно! – разозленная и оскорбленная мисс Норт громко захлопнула дверь перед носом хозяйки.

– Чего, бесстыдник, смотришь на блудницу!? – накинулась Мэриетт на мужа.

***

Ханна сидела на кровати, подперев дверь стулом. Она была опустошена и в отчаянии. Боясь расплакаться перед Мэриетт, пыталась успокоиться и набраться сил, чтобы спуститься и выйти на улицу. Живот урчал, но Ханна решила: лучше быть голодной, чем показать, что глупые злые слова задели ее за живое.

Цветы оказались от неизвестного анонима, но фривольная подпись: «Прекрасной кокетке» наталкивала на мысль, что это от того человека, пристававшего на набережной. После произошедшего и на улицу страшно выйти одной. Вдруг подойдет еще один из таких поклонников, и она разрыдается от отчаяния у всех на виду. Она ощущала себя несчастной и падшей грешницей.

«Все из-за гордыни и безмерных грехов моих. Я достойна того, что получаю…» – корила себя, занимаясь самоедством и самобичеванием. А потом пришла апатия. Встав на колени, Ханна начала усердно и искренне молиться.

Выплакавшись, задремала, но легкий стук в окно вырвал из сна. Сначала Ханна подумала, что это птичка или осенний лист, но легкий стук повторился. А потом еще раз. Подойдя к окну, украдкой посмотрела вниз и увидела, как стоя одной ногой на обрезанном суку, а другой на тонкой ветке, Саймон бросает мелкие камешки в окно.

Увидеть знакомое, улыбающееся лицо в минуту отчаяния, приятно и радостно, как глоток прохладного лимонада в летний зной. Не устояв, Ханна открыла окно и высунула голову.

– Как ты? – без обиняков спросил Саймон. – Судя по глазам, не очень.

Ханна молчала.

– Можно подняться?

– Зачем?

– Ты не рада меня видеть?

– Может, и рада, но осталось только Мэриетт застать тебя в комнате, и прозвище "распутница" навсегда останется со мной.

– Ты так спокойно об этом говоришь? – удивился Саймон.

– Неспокойно. Со вчерашнего дня я неспокойна.

– Ну, можно? Клятвенно обещаю, если застанет, я на тебе женюсь.

– Конечно, а потом миссис Вуд и Мэг устроят мне райскую жизнь.

– Матушка нет, а Мэг уже устроила. Так можно? – Саймон смотрел самыми честными глазами.

– Но если поведете себя не как джентльмен, я буду кричать.

– Я буду очень воспитанным джентльменом. Обещаю! – произнес мистер Вуд, влезая в окно раньше, чем получил разрешение. Он столь ловко поднялся на второй этаж, словно всю жизнь только и занимался тем, что забирался тайком в чужие комнаты.

– Ого, только появились в Байборо, уже цветы от поклонника? – кивнул мужчина на лежавшие на полу розы. – Не жалко?