Третий брат - стр. 35
– Они раздавят нас, вместе с домом и моим «газоном», что стоит у ворот. – Тихон заметался у окна, соображая, что делать. – Граната, где граната, – ему пришла спасительная мысль о ручной гранате, которую по прибытии на остров выдали на военном складе вместе с винтовкой и плащ-палаткой.
Тихон бросился к шкафу, где стояла винтовка. Ага, граната здесь! Она висела на крючке у стенки шкафа, закрытая полами плащ-палатки. Тихон схватил ставшую необычайно тяжёлой гранату и дёрнулся прямо к окну. Гул нарастал, машины подбирались ближе и ближе. Уже можно было различить безмятежное лицо японца-водителя в первом грузовике колонны.
– Вот чека, и… – по-матросски широко расставив ноги, Тихон стал у окна, решительно глядя в ночную темноту, сверкавшую огнями машин, – как только первая «мисубися» покажется на дворе – рвану! А ну-ка, держись, узкоглазый!
Уставившись невидящими глазами в тёмный провал окна, Ворожей вдруг с силой дёрнул чеку, размахнулся тяжёлой гранатой, как ему показалось, до самого пола и… потеряв равновесие, опрокинулся назад вместе с ней.
– Сейчас взорвется, – только успело мелькнуть в голове, как раздался страшный грохот и всё провалилось…
Голова соскользнула со скрещённых рук на стол, стул покачнулся, и упавший с него Ворожей даже не проснулся. Лёжа на полу, «писатель» всё ещё спал глубоким сном. Граната, учебная, без чеки, валялась рядом с ним на полу.
С начала войны уже прошло около трёх лет, и многое на севере Сахалина могло измениться в ближайшее время, однако никто толком не знал, как и что именно. Концессии работали по-прежнему, на улочках городка спешили прохожие и проезжали грузовики с утра до темноты, подступающей так скоро и незаметно, что нередко она заставала врасплох тех, кто не успел вовремя закончить свои дела. А в темноте всякое бывает…
Теперь, как и в давние «каторжные» времена, по острову шаталось немало лихого народа. Как-то туманным холодным утром, вскоре после приезда семьи Рыбаковых, в город пришло известие – оперативники окружили банду отпетого уголовника Лабуша. В тайге, на северо-востоке острова, наконец после долгих недель скитаний один из отрядов истребительного батальона нарвался на бандитов. Перестрелка длилась недолго, в конце концов бандиты сдались. Лабуш, матёрый волк, хотел пристрелить своих напарников и скрыться один. Загодя догадавшись, те внезапно окружили пахана, навалились все на него, связали и вышли из леса, толкая своего атамана в спину.
Безжалостные ко всем, кто встречался им на пути, бандиты попросили пощады, попросту струсив. Метавший вокруг звериные взгляды и рычавший от боли связанный Лабуш уже не представлял угрозы.