Третье поколение - стр. 43
– Я не понимаю, о чем вы. – Мальчишка смотрел с каким-то наивно-изумленным выражением, приподняв брови и округлив глаза.
Слорр молчал, давая понять, что ждет чего-то значительного, а не примитивного трепа.
– Ну хорошо, – будто нехотя уступил Кошмар, хотя наверняка запланировал и эту паузу и это через силу данное согласие. – Еще не знаю, как это сделать, но нужно совершить прыжок сквозь пространство. Я уже даже кое-что испытал. Может, слышали, в 72-м я пробил своей моделькой стену лаборатории, и она застряла где-то в кишках корабля.
– Что? – Через нейрошунт иск-ин тут же подкинул префекту всю нужную инфу о той аварии. – Так это ты, паршивец, пробил обшивку и повредил корпус левого энергетического эшелона?
– Вот видите, вы обо мне уже слышали! Но это был только первый шаг. Мне многого не хватает.
– А именно? Водородной бомбочки?
– Математического аппарата, курса физики и оснащенной лаборатории.
– Еще скажи, что у тебя есть теория!
– Даже несколько весьма элегантных. Но каждая нуждается в проверке.
– То есть считай ничего кроме желания.
– Не забывайте про первый эксперимент.
– Ладно, добавим еще наглость, Кошмар. Но даже если, я сказал – «даже если» – удастся ускорить корабль до 0,3 c, – Слорр предостерегающе поднял палец, – нам до Геи-2 осталось 62 световых года. Понимаешь, о чем я? Формула Лоренца тут не поможет.
– Я планирую доставить корабль к новой планете за десять лет. Пока прорабатываю вопрос в деталях.
– Будешь лгать – поплатишься, – предостерег Слорр.
Кошмар несколько мгновений молчал. Смотрел пристально. Очень цепкий, внимательный взгляд взрослого человека.
– Корабль – это прежде всего дисциплина. Иначе народ рванет с промышленных палуб на высшие уровни. Никто не имеет права уйти сам по себе куда угодно, – сам не зная зачем сказал Слорр, разрушая тонкую ниточку доверия, что на миг протянулась меж ними.
– Рванет на высшие уровни? – Гор вскочил, уперся руками в стол, расхохотался истерически, издевательски. Потом смех оборвался, лицо его исказилось от боли и ярости. Он подался вперед, глянул Слорру в глаза. – Из промки никто не уходит сам по себе. Стоит сделать робкий шажок к выходу – и тебя начинают ломать, и ломают, пока ты не превратишься в придаток рабочего кресла, способный нажимать кнопки и безропотно умереть в открытом космосе. Тебя отправят с миссией без возврата – вечный страх держит любого из нас на привязи. Никто не уходит! – закричал он и выпрямился, на лбу под тонкой кожей вздулись жилы. – Никто и никогда! Циклограмма расписана на всю жизнь. Клетка! Поймите, клетка! Впрочем, вам не понять… – Он перевел дыхание, покачал головой и сел. – Я уверен, что кому-то нужны эти безропотные гайковерты-сварщики, готовые к жалкой рутинной работе, ими затыкают дыры там, где не могут справиться роботы. За небольшие бонусы наш лейтенант и наш префект держат нас в узде и обеспечивают корабль примитивной рабочей силой. Хочешь вырваться? Не смей! За это наказывают! – как и положено юности, Гор обвинял категорично и огульно, не нуждаясь в поиске доказательств. Но это не значит, что он был неправ.