Размер шрифта
-
+

Требуется Квазимодо - стр. 4

И почти выполнила этот приказ, оставив от его разума жалкие ошметки…

Но только – почти. Потому что в каждом из обрывков сознания сохранилось общее ядро. Как в любой живой клетке. Из которых состоит любой организм.

И к моменту окончательного возвращения на поверхность реальности из разбросанных обрывков и клочков сложился новый организм, вернее – новый разум. Пусть изувеченный, пусть маленький, почти ни на что не годный, но – разум. С пылающей в самом центре одной-единственной мыслью:

ОН ДОЛЖЕН СПАСТИ.

Кого, зачем, от чего спасти – этого он не знал. Он вообще ничего не понял, когда реальность окончательно разрешила ему вернуться из небытия.

Потому что трудно понять что-либо, с размаху погрузившись в океан боли. Дикой, невыносимой боли во всем теле. Словно чудовищная судорога свела не одну мышцу, а сразу все. И отпускать их боль явно не собиралась.

Он едва сдержал крик, перешедший в глухой стон. Зачем он это сделал – он понятия не имел. Изувеченное сознание пока что не в состоянии было что-либо решать, думать, анализировать, сейчас им руководили лишь инстинкты. Звериные инстинкты, когда-то позволившие человеку выжить в первобытном мире.

Именно они и заставили его сдержать крик. А затем пришло желание: открыть глаза и осмотреться.

Молчи, затаись, слушай!

Он послушно выполнил приказ, хотя сделать это было невыносимо трудно – боль буквально выворачивала его наизнанку.

И не зря он сдержался, как оказалось.

Над головой его что-то скрипнуло, и в легкие ворвался поток свежего воздуха – вдруг обнаружилось, что до этого момента он дышал спертой вонючей смесью, в которой было больше паров бензина, чем кислорода.

Его весьма бесцеремонно перевернули, а затем жесткие пальцы приподняли его веко.

– Ну как? – поинтересовался незнакомый мужской голос. Говорил, похоже, какой-то молодой мужчина. – Неужели очнулся?

– Нет, конечно, – уверенно произнес другой голос, принадлежавший мужчине постарше. Смутно знакомый голос, от звука которого пришедшему в себя человеку захотелось с рычанием вцепиться в глотку его обладателя. – Это в принципе невозможно, в этом теле больше нет разума, нет личности. Я уничтожил ее. Вернее, его. Кирилла Витке больше не существует, ясно?

– Но точно так же вы говорили, что это тело больше ничего никогда не почувствует, а он застонал!

– Скорее всего, это была рефлекторная реакция телесной оболочки – на толчок. Машину сильно подбросило, я сам едва язык не прикусил! Ты бы, Сергей, лучше поаккуратнее водить научился!

– Да я и так аккуратно, просто темно очень. С тех пор как мы с федеральной трассы свернули, не дорога началась, а полный отстой! Ни одного фонаря, приходится полагаться только на свет фар, а в этом свете всех колдобин никак не различить!

Страница 4