Трансмутант - стр. 8
Этой ночью, не успев погрузиться в сон, он оказался в сплошном красном тумане, густом, как томатный сок. Туман лип к глазам, коже, мешал дышать, сковывал движения, десятикратно утяжеляя тело. Лео с трудом ступал по насту кроваво-красного снега, проваливаясь в него по колено. То и дело кто-то выныривал из тумана, натыкался на него и исчезал, в тумане же растворяясь… Что-то тяжелое, мягкое и лохматое ударилось в лицо и с ревом метнулось в сторону.
И тут земля, укрытая странным снегом, дрогнула под его ногами, взбрыкнулась, будто норовистый конь, задумавший сбросить седока. Падая, Лео с удивлением увидел над головой собственные ноги. А потом, как на ожившем полотне Брюллова «Послед-ний день Помпеи», выхваченные из туманного марева ослепительными вспышками молний, рушились здания, палали купола храмов, выкорчевывались с корнем вековые деревья, истошно кричали женщины и дети. но их крики тонули, растворялись в грохочущей, ревущей, неизвестно откуда взявшейся посреди зимы, водяной лавине, с бешеной скоростью несущейся прямо на Лео. У него было только два выхода – либо быть раздавленным лавиной, либо… проснуться.
Он проснулся. И обнаружил, что лежит на полу, а над головой его ноги, зацепившиеся за постель.
Сердце колотилось, казалось, сразу везде – в горле и в висках. Во рту пересохло. Он вскочил. Включил свет, невменяемо озираясь по сторонам. Все предметы в комнате благополучно покоились на своих местах. В окне, как всегда, мерцали земные звездочки ночных фонарей. Воздух в комнате был прозрачным, без намека на туман.
Нет, Лео не мог заставить себя лечь – боялся вернуться в прерванный сон, в кровавую непроглядную муть и панический страх. Натянув штаны, он на цыпочках вышел в гостиную, подошел к комнате матери и с облегчением заметил в щелочке под дверью полоску света. Постучав, вошел. Мать читала, лежа в постели. В ее изголовье умиротворяюще горел фонарик бра под атласным оранжевым абажуром. Лео присел на край постели.
– Ты чего? Не спится? – мягко спросила мать, откладывая книгу. – Почему такой бледный? Не заболел ли?
Она потянулась к его лбу. Он перехватил ее руку, поцеловал и оставил в своих ладонях, холодных, нервно вздрагивающих.
– Мама… со мной что-то происходит последнее время. Я вижу странные сны. Мне кажется даже, что это не сны вовсе…
– А что же?
– Что-то вроде второй жизни во сне. Не менее реальной, чем та, что наяву.
Мать нахмурилась. Отняла свою руку. Села, опершись спиной о подушку.
– Фантазер ты, – сказала с осуждением. – Начитался всякой мистической белиберды.