Трансформация городской среды Красноярска в 1991–2017 годы - стр. 6

Исследование города Ковдор Мурманской области А. Желниной позволило ей выделить два города в городе, их наслаивание друг на друга, «проглядывание» одного через другой («облезлость»); также А. Желнина отмечает, что Ковдор – это город для своих (в нем практически не используют в рекламных объявлениях указания конкретных адресов, прибегая к локальным ориентирам), город с семейными связями и фактически полным отсутствием общественных мест, город, воспринимающийся старшим поколением как символ великого индустриального прошлого, а средним – как бесперспективная окраина (Желнина, 2014).

Е.С. Мельничук изучает специфику воздействия на молодежь мегаполиса, определяемого ею как «сверхсложная система социальной самоорганизации, то есть автопоэтическая система» (Мельничук, 2018, с. 124). Прежде всего, в контексте России речь идет о молодежи в Москве. В основу исследования Е.С. Мельничук лег экспертный опрос о ценностных ориентирах, о потребностях, о стремлениях молодежи мегаполисов и его сравнение с опросом на ту же тему, но в отношении молодежи городов и поселков городского типа. Результаты, полученные Е.С. Мельничук, таковы: в мегаполисах «у современной молодежи превалируют такие ценности, как „деньги, власть, карьера“ (61,7 %). Второе место ‹…› – „комфорт, развлечения, привлекательный образ жизни“ (53,2 %). В наименьшей степени молодежь разделяет ценности „вера и любовь“ (19,2 %), „добро и справедливость“ (8,5 %)» (Там же, с. 80–81).

Исследования городского районирования. Е.А. Варшавер, А.Л. Рочева и Н.С. Иванова разрабатывают социальную карту района как способ исследования городской среды; они отмечают, что социальная карта района – это «одновременно инструмент и отчуждаемый результат исследований, дополняющий арсенал городской антропологии, ‹…› это удобный способ организации полевых данных, поскольку она позволяет коротко описать результаты интервью (притом что его текст также может стать объектом анализа), а также визуально представить некоторые значимые аспекты социальных отношений для анализа ‹…›, это удобный способ представить результаты исследования пространственно-социальной единицы в удобной для читателя форме с выходами на создание сложных мультимедийных интерактивных интерфейсов ‹…›, это возможная основа для изменения, необходимость которого очевидна в рамках „левой“ теоретической повестки дня городской антропологии» (Варшавер, 2016, с. 47).

С.Г. Павлюк разрабатывает тему вернакулярного районирования, обращаясь к роли локальной топонимии, самоорганизующей общество; он выделяет критерии для классификации локальных топонимов и функции топонимов (Павлюк, 2017). С.Г. Павлюк связывает важность данной проблематики с тем, что «локальный топоним – один из индикаторов перцепции пространства, формирования пространственной самоорганизации общества и чувства места. Процесс поименования территории для индивида и (что важнее для географа) для общества превращает абстрактное однородное пространство в конкретное место, наполненное определенным ментальным и социальным смыслом. Кроме того, локальная топонимия – самое простое для выявления и анализа выражение чувства места и самоорганизации пространства» (Там же, с. 41).