Традиции & Авангард. №3 (10) 2021 г. - стр. 18

– Сука! – Христофор плюнул в меня.

– Стоп, Христофор! Хватит!

– Ты – сука! Я буду делать все, что мне вздумается! – разъярился Христофор и, схватив Любомира, ударил его головой об шкаф, а затем пребольно ущипнул Ульяну. Она громко заплакала. – Я буду делать что хочу! Захочу – убью их! Вначале Ульяну задушу, а потом Любомира зарежу, – громко орал Христофор. – И мне ничего за это не будет! Я – Завоеватель!

– Мне знакомы такие люди, как ты, Христофор! Ты хочешь быть главным и делаешь другим больно. Быть злым не значит быть сильным, в этом как раз твоя слабость, – спокойно объяснила я.

Взяв Христофора за руку, я вывела его из гостиной и закрыла дверь. Младшие опять уставились в телевизор.

– Подумай над своим поведением, – посоветовала я Христофору и продолжила мыть полы.

Христофор метнулся в комнату отца и вернулся оттуда с длинной упругой хворостиной, после чего стал бесстрашно хлестать ею меня по ногам.

– Вот тебе! – возмущенно кричал он. – Получай, сука! Изобью тебя, рабыня, а потом и мелким тварям головы откручу!

Ульяна и Любомир, услышав слова брата, отпрянули от экрана и заревели.

Восторгаясь собою, Христофор горделиво тряхнул каштановыми кудрями, но поскользнулся на мокром паркете и неловко упал. Было видно, что он сильно ушиб ногу и правую руку, в которой держал хворостину – она выпала из его пальцев. Лицо мальчика исказилось от боли.

– Видишь ли ты в своем падении Божественное провидение, Христофор? – вкрадчиво поинтересовалась я. – Так и будет с тобой происходить, пока не научишься быть человеком.

– Ах так?! – завизжал Христофор и, прихрамывая, заковылял в комнату отца.

Выражение его миловидного лица приобрело настолько свирепое выражение, что невольно почудилось, будто это и не ребенок вовсе, а самый настоящий монстр из геенны огненной, вселившийся в тело мальчика.

– Он пошел Аксинью бить, – сквозь слезы сказала Ульяна. – Спаси ее, тетя Полина! Он сейчас ее страшно изобьет! Он всегда так делает, когда злится.

– Пойдемте к ней, – позвала я младших детей.

Ульяна и Любомир помчались вслед за Христофором в небольшую комнатку, где вместе с отцом ютилась несчастная Аксинья. Больная безмятежно дремала на матерчатом топчане рядом с раскладушкой.

Христофора трясло, он лихорадочно что-то искал. Открыв глаза, Аксинья издала рык и, заметив брата, опрометью убежала в ванную. Подняв с пола гитару в подарочном чехле – из игрушек на полчаса, – Христофор открыл одну створку окна.

– Сейчас брошу ее вниз, и гитара, которую купила мама, разобьется в щепки! – возликовал он. – Папа вернется, и я скажу, что это сделала ты, рабыня! Мало тебе не покажется! Я тебе устрою…