Традиции & Авангард. №1 (4) 2020 г. - стр. 17
Занюхаем же смерть! Мы сидим такие интересные, накрашенные и со стрелками, в новых платьях из секонда, ждем такси. Сестра чертит банковской картой белые дороги на кухонном столе.
Говорит:
– Мы же купим другую клеенку на стол? Эта вся в соли. Отвечаю:
– Купим.
Не вполне осознаю, что я делаю. Как со стороны стало все видно.
Сестра спрашивает:
– Или тебе колпаком удобнее?
– Черти уже.
Снюхиваем, в носу горечь непереносимая, я чихаю, Алина смеется. Белая мука поднимается облачком над столом от моего чиха. Такси приехало, мы бежим к нему, как к кораблю Ноя. Добрый вечер, довезите с ветерком. Огни за окном мягко проникают внутрь, обволакивают душу, я чувствую прилив сил, переливающимися волнами он топит меня в себе же. Мне хочется все выложить сестре, что у меня есть, что скопилось, а еще обсудить, почему реклама со стендов кажется такой манящей… Реклама. Алина спрятала зип в лифчик, там не найдут.
Я ведь совсем не хочу в клуб, мне непременно нужно оплакивать смерть кота. Мы говорим с сестрой о том, что он был таким маленьким и пушистым, он совсем не заслужил смерть, ее заслужили мы. Но не будем об этом. Давай поговорим, каких животных заведем, когда переедем. Мы будем о них заботиться, Алина, загугли, какой именно корм едят овцы, у нас же не альпийские луга, чтобы они довольствовались травой. Наверное, сено надо заготавливать. Ты опять проболтала все деньги на телефоне?.. Я никогда не чувствовала себя лучше, чем сейчас, сестренка, я так люблю тебя, послушай, ведь я и мир люблю. Мы совсем единые… Давай я посмотрю. Кукурузный силос, смешанный с грубыми кормами и бобовым сеном… Чушь какая-то. Где мы возьмем бобовое сено?.. А еще кого ты хочешь, Алина? Почему ты смеешься? Грубые корма – это сено, так, солома, сенаж… У меня руки трясутся. Экран телефона кажется больше. Когда мы выходим?.. Нет, не отбирай у меня телефон, мне интересно узнать все об этом новом мире, в котором раньше меня не было.
Чума отступила, я так этому рада, она перестала маячить за каждым углом. Послушай, я хочу такие же шторки у нас в доме, желтые, как у прабабушки были, помнишь?.. А, мы выходим. До клуба пять метров, мне так хорошо, я готова всех обнимать, только сердце сильно колотится, я стараюсь не слушать его. Алинка на паранойе, думает, что найдут эску. Но при шмоне ничего не нашли… Мы внутри.
Мы внутри звенящей темной машины, мы в самой утробе, только почему так громко, сестра, ведь мы не сможем разговаривать!
Алина кричит:
– А ты не говори! Ты танцуй!
Она кидает меня в эпицентр скопившихся потных тел, мне не очень это нравится. И на самом деле мне и музыка такая не нравится, она в обычное время вовсе пугает. Будто выворачивает тебя, нутро наружу. А сестра отрывается как может. Она скачет под это техно, будто оно было создано для нее. Я закрываю глаза… Тун-тун-тун. Вот и вся незатейливая мелодия. Покачиваюсь. Меня тошнит.