Размер шрифта

Традиции & Авангард. №1 (20) 2024 г. - стр. 3

Мир – больше не мир – маска мира.

Вместо реальной жизни мы получаем подмену, маски. Маску религий, маску демократии, маску патриотизма, маску страны. И даже маску Бога. Современный нацизм страшен ещё и тем, что норовит напялить на себя маску человеколюбия, маску законности и демократии. И многие добрые, отзывчивые и даже интеллигентные люди по этой причине скажут потом, что ни о чём не догадывались, что совершенно не понимали происходящего. А много ли нужно знать, чтобы перестать наконец оправдывать убийство людей? Много ли нужно знать, чтобы не воровать и не лжесвидетельствовать? Иногда кажется, что человечество опять идёт по пустыне. Но не туда, где из горящего куста явились на свет скрижали, а – в обратную сторону. Да и пустыня не та.

Монолог осколка

Стихи

Одиноким,
бесформенным нервом,
воплощённый в бугристый металл,
словно ангел —
меж небом и небом —
сиротливый осколок летал.

На земле меняется индекс цен.

На рубле рисуется мой портрет.

Сиротливый снайпер глядит в прицел,

как сановный пращур глядел в лорнет.

И пока ты стирала со щёк глаза,

и пока я маялся горящим горлом,

под свинцовым ливнем легла лоза,

подавился бюст пионерским горном.

Обречённо влюбляясь в изгиб моста,

словно пуля, пленённая сердцем голубя,

я стремился вниз.

И была пуста

траектория смерти,

как поле голое.

Я три дня и три ночи совсем не спал.

Я летал, пережаренный, как в аду.

Ты прости,

если я в тебя не попал.

Ты прости,

если я ещё попаду.

Отделённый от пустого тела,

как младенец в сморщенной горсти,

в яслях неба

слепо, неумело

чёрный ангел надо мной гостит.

Это я, рождённый от металла,

словно рубль – от медного гроша.

Это надо мной моя витала

чёрная осколочья душа.

Это я, как на арене цирка,

одинокий, голый, как в раю,

вертикально тощий, словно циркуль,

на горящей площади стою.

Это я среди безумной сечи,

лёгкий, как оголодавший мим,

улетаю, чтобы пересечься

со свистящим ангелом моим.

Это мне, забившемуся в щели,

не дано понять в сплошном огне —

то ли это я уже у цели,

то ли это он уже во мне.

Мы жили там,

где счастья мрачный поиск

на нет сводила долгая зима,

где медленно,

как сходит с рельсов поезд,

сходило человечество с ума.

И потому, уйдя на зов заката

туда, где пляж целуется с рекой,

ты тихо скажешь: я не виновата.

И обернёшься,

и махнёшь рукой

той пустоте,

что мной была когда-то.

Утром с куста опадает вода,

ночью с креста опадает хламида.

Нам, как прямым по капризу Евклида,

не пересечься уже никогда.

Мы разминулись в пустых небесах,

мы разошлись в Иудейской пустыне.

Ты не узнаешь, как медленно стынет

утренний снег в подмосковных лесах.

Нам обезумевший от икоты,

Страница 3

На следующую страницу