Траблы с Европой. Почему Евросоюз не работает, как его реформировать и чем его заменить - стр. 46

Существенно изменилось и общественное мнение в Германии. Во времена холодной войны германская общественность видела в принадлежности к ЕС надежную защиту от советской угрозы и возможность интегрироваться в западный мир. Большинство немцев и по сей день уверены, что, членство в ЕС – это благо. Вместе с тем неуклонно растет число тех граждан Германии, кто считает, что дальнейшая интеграция ЕС стала с их стороны жертвой в пользу интересов других стран – членов сообщества. В период кризиса евро усилившийся евроскептицизм еще сильнее разжигали развернутые германскими СМИ как никогда прежде злобные кампании против Евросоюза и евро.

Тем временем во Франции неуклонно набирает силу евроскептицизм. Поворотным моментом стал референдум 1992 г. по поводу Маастрихтского договора. Целиком и полностью против него выступили крайне правые и левые политические партии. В итоге Маастрихтский договор еле-еле набрал голоса, необходимые для ратификации Францией, всего лишь 51 %. Впрочем, французы преподнесли своим политическим лидерам еще один пренеприятный сюрпризец, когда на референдуме 2005 г. отвергли европейскую Конституцию. Основные приоритеты французской общественности фокусировались на национальных интересах и продемонстрировали четкие пределы поддержки Европейского интеграционного проекта. В настоящее время ведущим евроскептиком во Франции является партия Национальный фронт.

Любопытно, что охлаждение французов к европейским институтам и к задаче добиваться дальнейшей интеграции в общем и целом имело под собой причины, противоположные тем, которые двигали общественностью в большинстве стран Северной Европы, включая Великобританию. Многие французские избиратели выступили против проекта Европейской конституции по той причине, что сочли ее чрезмерно либеральной и недостаточно протекционистской.

Итак, очень похоже, что между двумя главными движущими силами ЕС, Францией и Германией, намечается разлом. Не в том дело, что французы в массе своей изменили точку зрения, а в том, что теперь она меньше согласуется с преобладающими настроениями в Германии и приобретает все больше сходства с позицией Испании, Италии и Греции. Более того, как я покажу в главе 4, французская экономика движется в том же направлении.

С самого начала истории Евросоюза нечто глубоко несправедливое было заложено в систему, когда одна страна (Германия) очутилась в более низкой, чем она заслуживала, «весовой категории» и непропорционально много платила по общим счетам, тогда как Франция незаслуженно оказалась в более высокой «весовой категории». Это был результат событий, запятнавших Европу позором несколько десятилетий тому назад. Но еще важнее, что в самой основе Евросоюза имеется монументальное противоречие между страной, которая не в последнюю очередь по причине исторического прошлого готова приглушить свою национальную идентичность ради торжества идеи европеизма, и другой страной, которая отчасти по своей слабости, а отчасти также под влиянием исторического наследия что есть сил цепляется за свою идентичность гордого собой национального государства.