Тотальные истории. О том, как живут и говорят по-русски - стр. 3
Владивосток открыт ветрам и людям. Железный занавес холодной войны и закрытый статус военно-морской базы никогда не скрывали его от мира полностью: смыслы и вещи внешнего мира проникали сюда вместе с моряками. Грампластинки, видеокассеты, магнитофоны, одежда, сигареты, виски, жевательные (и не только) резинки выплескивались из корабельных трюмов, оказываясь на барахолке по улице Гоголя, а затем и в квартирах горожан. Привозили даже животных – в основном, черепах, попугаев и обезьян. Все это заморское богатство дополнялось рассказами моряков о жизни в далеких и не очень странах.
С небрежностью хозяев, владеющих океаном, горожане все время везут гостей к воде: на Токаревскую кошку, в бухту Золотой Рог, на одну из своих набережных – Корабельную, Университетскую, Цесаревича или Спортивную гавань. Море для них – такая же плоскость, как земля и воздух: когда тебе начинает казаться, что дальше двигаться некуда, ты вдруг замечаешь полторы сотни людей прямо посреди залива. Они возвышаются над ледяной мартовской водой, стоя на специальных досках-сапах и степенно беседуя друг с другом. Зимой еще проще: море становится твердым и пешеходным. За две недели до нашего приезда на льду бухты Новик состоялся ледяной полумарафон, собравший участников из двенадцати стран и семидесяти городов России. Соревнуясь друг с другом и с собой, люди бежали по замерзшей воде, а под ними сонно плавали большие морские рыбы.
Жизнь на краю России трудная и дорогая, но приморцы легки в общении и душевны.
– Мы – гедонисты и жизнелюбы! – говорит Наталья Сергеевна Милянчук, кандидат филологических наук, доцент кафедры русского языка и литературы Дальневосточного федерального университета. Она рассказывает о случае времен Русско-японской войны. 22 февраля 1904 года японская эскадра в первый и последний раз обстреляла город из корабельных орудий. «Большие снаряды, перелетая через вершины Амурского полуострова, летели в город с раскатами грома», – так поэтично описана эта беспорядочная стрельба в отчете японского Генерального штаба. Казалось бы, среди населения должна была начаться паника, но охочие до зрелищ горожане отправились на окрестные сопки наблюдать за обстрелом собственного города! «Во время бомбардировки города 22 февраля и на следующий день гора Орлиное гнездо, как самая высокая, и несколько других гор были усеяны любопытными, наблюдавшими за японской эскадрой и бомбардировкой. В бинокли, а в особенности в трубы, были отчетливо видны все суда и их маневры, хотя и за 18 верст», – писала газета «Владивосток» 29 февраля 1904 года.