Тот, кто меня купил - стр. 6

Я наблюдаю, как шипит сквозь зубы что-то хозяин ресторана и, видимо, делает гнусные намёки на отработку. И меня почему-то это бесит. Возможно, потому что меня в этом ресторане бесит всё, начиная с гадкого вина.

– Сколько стоит этот шедевр великого зодчества? – киваю на груду металлолома на полу.

Сева пожимает плечами, делает глоток из своего бокала, и я с наслаждением наблюдаю, как вытягивается его лицо: выплюнуть некультурно, глотнуть придётся. Так-то, попробуй и ты, чем потчует тебя твой испано-грузинский друг.

– Откуда я знаю, – закашливается он.

– Значит встань, пойди и узнай.

Сева намёков не понимает.

– Серьёзно? – взлетает вверх его мефистофельская бровь.

Это не помощник, а ходячая проблема. Всё сам, всё сам… Куда ни кинься.

– Послушайте, – делаю я знак рукой. Тон у меня такой, что игнорировать меня не получится. Да он и не посмеет. – Кажется, наш заказ запаздывает, а вы задерживаете нашу официантку.

– Нэт, нэт, – частит лысый ресторанный мачо, – эта ни ваша, ваша сийчас…

– Кажется, я ясно сказал? Это. Наша. Официантка, – произношу по слогам, чтобы дошло. – И мы ждём косидо по-мадридски.

– Да-да, господин Гинц, сийчас сдэлаим, господин Гинц, – кланяется он чуть ли не в пояс, и я смотрю, как блестит его лысина.

– Ты про цену серьёзно? – достаёт меня Сева, наблюдая, как семенит его Гена и тащит за собой девчонку.

– Узнай, сколько стоит эта дрянь, – бросаю салфетку на стол, – цену сбей до двух тысяч долларов – больше эта куча дерьма не стоит даже при величайшем слове в авангардизме, и скажи девчонке, что я заплачу за неё, но за это она поработает на меня.

– Серьёзно? – у Севы, наверное, фантазия закончилась. – А зачем она тебе нужна?

– Я женюсь на ней, – поправляю запонки в манжетах и одёргиваю пиджак. – А ты ещё раз выдашь своё идиотское «серьёзно?» – уволю.

Тая

– Ну ты, блин, даёшь! – бешено вращает глазами Синица. – Я думала, Падлыча на носилках вынесут с обширным инфарктом миокарда. Раздолбала его священную корову! Ты видела, видела? У него лысина багрового цвета была!

Олька медленно сползает от сдерживаемого хохота по стене. Смеяться сейчас нельзя. Если честно, мне не до смеха. Я пытаюсь умыться, вычесать пыль из волос и отчистить фирменное платье. За него Гена сдерёт три шкуры. Порча хозяйственного имущества.

О рухнувшей инсталляции я даже думать не хочу. С тоской прикидываю, сколько придётся пахать бесплатно и как выкрутиться без тех копеек, что я здесь зарабатываю. Не знаю, как Гена, а тётка меня со света сживёт. На эти деньги я питалась в университете, ездила в метро и покупала кое-что из вещей. Теперь на всём крест.