Тот, кто меня купил - стр. 27
Я таки решилась. Опробовала душ, а затем, откинув покрывало, вытянулась на новых простынях. Незабываемые ощущения. В своих мечтах я часто представляла именно это: убежать от тётки, купить комплект хорошего постельного белья и насладиться новизной его запаха. И вот случилось. Синица сказала бы сейчас, что ничего удивительного: запрос мирозданию ушёл – и вот результат. Но я не верю в мироздание, поэтому сбывшаяся мечта – всего лишь стечение обстоятельств.
Я чуть не проспала: как ни странно, меня подвела тишина. Не хватило тёткиного ворчания: она всегда просыпалась рано, и даже если не шла на работу, стенала, кряхтела, бубнила, пила чай, высказывала недовольным голосом стенам своё неудовлетворение качеством не жизни, а существования. В страшном сне я не могла предположить, что однажды мне не хватит её бухтения.
Консьерж вежливо со мной здоровается. Не смотрит в мою сторону. Холодный суровый дядька с сизой щетиной на щеках и коротким седым ёжиком на голове. Безупречно вежливый. Лишь в крепко сжатых губах чудится мне вчерашнее презрение. Но, может, я предвзята.
Водитель уже ждёт меня. Ещё один молчаливый сталагмит.
– Игорь, – представляется он мне, открывает дверцу и захлопывает рот.
– Тая, – лепечу я, и ловлю сухой кивок. Наверное, у него приказ: не разговаривать с предметами мебели. Что он успешно и делает. Ну, ладно. Я потерплю. Я вообще терпеливая. Но если с катушек слечу – меня и легион Тьмы не удержит. Поэтому пусть пока наслаждаются моей покорностью и бессловесностью. Настанет час, и я отыграюсь!
Не знаю почему, но подобные мысли бодрят, как утренний кофе. Фантазии – наше всё.
Он высаживает меня прямо возле университета. Всё та же холодная отстранённая вежливость. Лакей. Дверцу открывает передо мной. Я понимаю: так думать нехорошо, но почему-то водитель меня бесит.
Зато концерт по заявкам радиослушателей удался: как раз половина потока потеряла челюсть. Великая сплетница всех факультетов Ирка Шагалина даже сигарету уронила от неожиданности. Синица вращает глазами так, что становится страшно: они у неё с орбит чуть не сошли, как испортившиеся спутники.
– Прохорова, ну, ты, блин, даёшь! – со стоном и придыханием подвывает она. – Круто! Ну, круто же! Ты должна мне всё рассказать! В подробностях!
Но рассказывать особо нечего. Да и некогда: я отмахиваюсь от неё двумя руками, потом мы бежим рысью к аудитории, чтобы занять стратегически важные места у окна: там воздух заходит, поэтому не так душно и жарко.
– Колись, колись давай, – пыхтит Линка, плюхаясь рядом на скамью. – Здесь занято! – рявкает она, подзывая рукой Ольку. Та вечно опаздывает. Сейчас пристроится рядом и будет клевать носом: Олька не высыпается. Ей работа в ресторане даётся очень тяжело.