Тоска по дому - стр. 28

Тем временем в Тель-Авиве начинают возводить сцену. Тянут провода, волочат доски, устанавливают столбы освещения. Один танк «Центурион», еще с дней выставки бронетехники, которую Армия обороны устраивает ежегодно в праздник Суккот, так и остался на площади. И вот теперь менеджер по логистике, управляющий командой, готовящей предстоящий митинг, умоляет по мобильному телефону главного офицера выставки: «Уберите отсюда танк, пока не поздно!» Но не держите менеджера по логистике за простачка. У него есть тайная мечта. Он хочет написать книгу, а затем подписывать ее у стенда издательства во время Недели ивритской книги. И чтобы громкоговорители объявили всем: «Писатель подписывает свою книгу!» А люди будут стоять в очереди. У него даже есть идея книги, захватывающего романа на фоне Войны за независимость. И заглавие есть: «Бирма», по названию обходной дороги в Иерусалим. Но времени писать книгу у него нет. Жена. И дети. И эта работа, бездонная яма. К примеру, митинг в субботу вечером. Всенародное собрание в поддержку мира. Говорят, что прибудут сто тысяч человек, и Рабин, и мэр Тель-Авива, который тоже захочет сказать речь. А если случится фашла[11], даже самая мелкая, – плохо будут работать громкоговорители, не уберут оставшийся на площади танк, – не помогут никакие отговорки. Начальник без колебаний учинит ему разнос. «Так уж лучше, – говорит он строго самому себе, – вернуться к работе. Без промедления». Позвонить, все устроить, все проверить. А мечты отложить на другие времена.

– Вдруг сегодня, посреди лекции, я жутко заскучала по тебе.

– Какой кайф для меня.

– Я реально хотела встать, и выйти, и поехать прямо домой.

– Почему же не встала?

– Ты знаешь…

– Вставай, вставай, приму тебя с радостью, а из всей одежды на мне будут только трусы.

– И с крепкими объятиями?

– Конечно же, с крепкими объятиями. Почему? Что-то случилось на лекции?

– Ничего особенного. Просто бывают такие дни, когда вся эта академия Бецалель кажется мне одним большим лабиринтом, а я в нем – мышка. И любой, даже самый незначительный разговор стоит мне много крови, и мне кажется, что в целом свете меня никто не любит, нет, хуже того, что во мне есть что-то твердое внутри и это не позволяет людям любить меня.

– С чего ты это взяла?

– Это – словно тигр, заморенный голодом, впивается когтями в мое горло и не отпускает.

– Да, знакомо.

– И это знакомо? Что же будет, мы слишком похожи друг на друга.

– Ничего подобного, ты разводишь бардак, а я навожу порядок.

– Сколько еще раз мне объяснять тебе, я не развожу бардак. Я – свободна.