Торжество тревог - стр. 37
Кристина разозлилась, этот Нарин, похоже, спьяну обор-зел. За кого он ее принимает? Козел недоношенный. Она яростно отбивала от себя его взгляды. А он говорил и говорил, хотя ни Хавин, ни Кристина его уже не слушали.
Нарина заметно раззадоривал негодующий отпор Кристины. Он на самом деле решил, что Хавин где-то удачно подцепил эту красотку, чтобы развлечься. И Юрий положил на Кристину глаз, был не против попользоваться ею. Вяло развязал язык и спросил:
– Послушайте, Павел Сергеевич, сколько стоит эта девка? Плачу вдвое больше! Отдайте ее мне. Пойдешь со мной, красотка? – протянул к ней руку.
Терпение Павла закончилось, он вскочил на ноги, дернул Нарина за плечо:
– Вы опьянели, Юрий! Убирайтесь к своему столику! Вы слышите? Вон отсюда!
Посетители повернули головы к ним. Официанты насторожились.
Нарина удивил этот окрик. Он посмотрел на руку Хавина, сдавивую ему плечо, поднял глаза на лицо взорвавшегося Павла и начал соображать, что перегнул палку, что из-за девки не стоило портить отношений с Хавиным. Бизнес превыше любой красотки. Утрата деловых связей с Павлом грозила ему потерей значительных доходов. Допустить этого Нарин не мог:
– Все, все, все, – убрал он руку Хавина с плеча, – ухожу, Павел Сергеевич, ухожу. Но девка хороша! – Он кинул последний взгляд на Кристину, как на вещь, которой он непременно еще воспользуется. А потом быстренько ретировался от их столика.
Кристина остывала медленно. Возмущенно глубоко дышала. Этот Нарин обыкновенный хам. Хоть и она не отличалась изысканностью манер, но нельзя же не иметь тормозов.
Хавин опустился на стул. Еще некоторое время они молча смотрели друг на друга, приводя в порядок мысли. Раздражение в душе после Нарина пропадало, но осадок все-таки оставался. Еда показалась невкусной. Пригубив кофе, они наконец встали из-за столика и пошли к выходу.
Увлеченные друг другом, не видели, как следом за ними от своего столика двинулся Нарин. Догнал перед лифтом и в последний момент протиснулся в дверь. Начал навязчиво пьяно извиняться за свое нетактичное поведение. Нудно и противно. Потом вышел за ними и, качаясь, остановился, проводил взглядом до самой двери номера, хмурясь и пряча под бровями холодный блеск зрачков.
В номере Кристина и Павел долго вместе стояли под прохладным душем, ощущая, как струи воды выгоняли из них усталость дня и раздражение от Нарина. Хавин говорил слова, которые ей хотелось слушать. Девушке казалось, что ничего лучше она никогда не слышала. Она желала нравиться ему, и кажется, сама начинала терять голову.