Торговый дом Гердлстон - стр. 27

– Какой ты добрый, Эзра, – сказал отец. – Твоя идея превосходна. Я и сам хотел предложить тебе поехать, но думал, что такое путешествие сопряжено с большими неудобствами.

– Нельзя делать дело наполовину, – сказал молодой человек. – Нашим агентом я бы хотел сделать майора Тобиаса Клеттербэка. Он пронырлив, умен и всегда нуждается в деньгах. Такое дельце было бы для него манной небесной, а его общественное положение оказало бы нам большую помощь. Я вижу, что с нас требуют уплаты по страховому полису; – продолжал Эзра, пробегая глазами письмо, лежавшее у отца на столе. – Почему, черт возьми, ни один из наших пароходов никогда не пойдет ко дну? Это очень помогло бы нам.

– Тсс! тсс! – умоляюще закричал Джон Гердлстон. – о таких вещах надо говорить шепотом.

– Я не могу вас понять, – продолжал Эзра, – Вы постоянно из года в год страхуете свои корабли выше их стоимости. – Вот, например, «Леопард» – он застрахован вдвое, «Черный Орел» – тоже. И ничего никогда не случается с ними. А вот два незастрахованных клиппера погибли.

– Что же я могу сделать? – ответил купец. – И «Леопард» и «Черный Орел» совершенная гниль. Я не чинил их уже много лет. Рано или поздно они потонут. Ничего больше я сделать не могу.

– Я бы их живо потопил, – пробормотал Эзра и яростно выругался. – Почему вы не пошлете Миггса продырявить их или поджечь бочку с парафином?

– Нет, нет, Эзра! – закричал отец. – Только не это. Одно дело – предоставить событиям идти своим чередом, а другое – приказать потопить судно. А, кроме того, мы были бы тогда в руках у Миггса, что слишком опасно.

– Вы запутали себя и меня, ну, теперь выпутывайтесь, как знаете. А в крайнем случае я женюсь на Кэт Гарстон, откажусь от всякого участия в делах фирмы, уеду куда-нибудь, возьму с собой сорок тысяч фунтов и оставлю вас одного ведаться с кредиторами.

С этой угрозой на устах Эзра надел шляпу и вышел.

После его ухода Джон Гердлстон просидел еще целый час, погруженный в тревожные думы. Он обсуждал подробности плана, только что одобренного его сыном.

Слово, данное умирающему другу, Гердлстон сдержал добросовестно. Он взял Кэт Гарстон из опустевшего особняка к себе. Она могла ходить по всему его пышному дому от чердака до подвала и делать все, что ей вздумается. В ее распоряжении был также и квадратный садик с прокопченными дымом деревьями, с поблекшей травой, где она могла гулять, работать, читать. Никаких обязанностей по дому она не имела. За домом смотрела экономка, суровая женщина, напоминавшая собой Гердлстона – настоящий Гердлстон в юбке. По-видимому, девушке оставалось жить и быть счастливой.