Тоннель желаний - стр. 31
Какие там у нее грехи?
На ум ничего не шло, кроме Яги, но Таська скорее считала грехом саму Ягу, чем свое к ней отношение.
Тоннель суживался, давил на голову.
– Лен, а Лен…
– Тс-с-с, – зашипела Ленка.
Близкая к обмороку, Таська вытянула руки, ускорила шаг и наткнулась на потную спину Карпо.
Крик застрял в горле.
В этот момент под ногой у Таськи что-то хрустнуло, паника окатила ее жаркой волной, внутри все оборвалось, и в голове произошло короткое замыкание.
«Господи, – от необъяснимого ужаса взмолилась она, признающая единого Бога – Отца и Сына и Святого Духа – мужа. – Господи! Я очень люблю Егора, но он стал совсем чужим со своим бизнесом! И с ним очень трудно. Все должно быть только так, как он сказал. Он гнет всех, как кузнец, ударами молота. Ладно я – я потерплю, мне не привыкать. Но Настена начинает огрызаться. Я так боюсь, что они станут ругаться! Господи! У меня нет ничего, кроме семьи. Сделай его помягче, уступчивее! Жалостливее. Помоги мне, Господи!»
Таисия не замечала, что ее всю трясет, а в груди стало горячо, будто она хлебнула водки, и слезы – соленые крупные слезы катятся по щекам.
В тот момент, когда Таське показалось, что ее замуровали, в нос ударил запах ладана и свечей, а впереди замаячил мужской силуэт на контражуре. Карпо!
Какое счастье, что все они целы и невредимы, какое это счастье – люди, свет, жизнь…
Выжатая как лимон, выпотрошенная переживаниями, обессиленная Таська выползла из тоннеля.
Несколько мгновений взгляд у нее был чумовой.
Осознав себя во времени и пространстве, она с удивлением посмотрела на Ленку – этот каменный цветок бормотал что-то, сложив на груди руки.
Подавленные пережитым, ошеломленные собственными ощущениями, руины блудные дочери покидали в полном молчании.
Взглянув на опрокинутые лица своих клиенток, даже агент Карпо притих и не совался с воспеванием красот окружающей природы.
На душе у Таси стало тихо и торжественно, как в усыпальнице.
Высоко в деревьях свирепствовал ветер, стоило паломникам покинуть ограду, он налетел на них, забил рот и ноздри, принялся дергать за одежду и волосы, швыряться песком, подгонять к фургону.
В полном молчании торопливо загрузились в машину.
Впечатление от базилики было стойким, не отпускало, пришлось некоторым образом его попросить – прикосновения к древности насытили душу, но не желудок, есть хотелось нестерпимо.
Когда впереди показался обещанный агентом Карпо ресторанчик, девушки приободрились и сошлись во мнении, что день удался.