Тоннель желаний - стр. 11
– Водку будешь?
– А есть? – Другого ответа от Славки Егор не ждал.
Организм у Морозана был устроен весьма и весьма оригинально: без алкоголя сахар в крови повышался, портил всю картину. Алкоголь же проникал сквозь мембрану клетки, прицепом перетягивая за собой инсулин. На радостях Славка беззастенчиво злоупотреблял алкоголем.
Через десять минут был накрыт холостяцкий ужин, на столе появилась кета горячего копчения, красная икра, гребешки в кляре и баночка тресковой печени.
Предвкушая славный межсобойчик, друзья наполнили рюмки.
Совершенно не ко времени в коридоре раздался грохот – так Яга, не рассчитав силушку, обычно распахивала дверь своей комнаты, – послышались шаркающие шаги, и в дверном проеме нарисовалась согбенная бабуля.
Тонкие, как младенческий пух, остриженные под горшок, подкрашенные хной волосенки торчали в разные стороны, под ночной рубашкой болталась отвисшая грудь.
– Добрый вечер, – с претензией на светскость поздоровалась Яга и переваливающейся походкой перетекла на кухню.
– Слуховой аппарат Яга игнорировала, в разговоре с ней приходилось повышать голос.
– Привет, ба,– громко ответил Егор.
– О, как у вас тут. – Яга неодобрительным взглядом окинула сервированный на скорую руку стол. – Развод отмечаете? – Тугая на ухо бабуля в самые неожиданные моменты жизни поражала прозорливостью.
Иногда домашние терялись в догадках: это проявление редкой мудрости или на самом деле тугоухости никакой не существует, а есть чистой воды симуляция?
– Точно, – отозвался Славка. К бабуле он относился снисходительно, нежелание носить слуховой аппарат объяснял пушкинской строкой «он уважать себя заставил и лучше выдумать не мог».
– Ба, а ты чё не спишь? – опрометчиво поинтересовался Егор.
Яга тотчас пустилась в подробности:
– Ой, не спрашивай. Какая в этом году весна тяжелая. Погода туда-сюда, туда-сюда, никак не установится, ветер без конца меняется. То был западный, то стал юго-восточный, потом еще какой-нибудь. Вот давление и скачет. Утром было сто пятьдесят на восемьдесят, вечером – сто восемьдесят на девяносто. Как бы скорую не пришлось вызывать, – оптимистично завершила свое спонтанное выступление она.
Друзья переглянулись, и Егор невнятно пробормотал:
– Держись, ба, ты у нас этот… оплот.
На лице у бабули появилось загадочное выражение, которое появлялось, когда она или не хотела слышать, или не понимала, о чем речь.
С этим загадочным выражением на лице бабуля направилась к святая святых – шкафу, в котором хранила самое дорогое: зачехленный стетоскоп и шкатулку для рукоделия. Шкатулка, вопреки ожиданиям, являлась филиалом круглосуточной аптеки.