Тонкая грань. Курьер 2. Том 2. Весеннее безумие - стр. 12
– Да ты чего???
– Людвиг был прав. Я считаю до трех!
Витенька отбросил притворство, выровнялся, глаза его налились тьмой, он процедил сквозь зубы что-то о Людвиге и ушел в один трусах и майке. От него остался тяжелый гнилостный запах и гадкие мокрые следы на потолке. Лев открыл окно, чтобы проветрить и вдруг увидел восходящее солнце. Так быстро закончилась ночь! Что-то странное творилось в его мире с людьми и с пространством!
2
Лев зажмурил глаза, ощущая мир вокруг. Было удивительно тихо и тепло. Абрикоса сыпала на него мягкие белые лепестки, они гладили его воспаленную макушку и становилось очень хорошо. Он каждую весну приходил на эту лавочку в парке и сидел, греясь на легком весеннем солнце, он благодарил мир за такую возможность. На прохожих не смотрел, только на старый корявый дуб, застывший, как огромный мертвый богатырь, на зеркальную гладь воды в озере, усыпанную лепестками абрикосы. Смотрел на город, такой далекий и нереальный.
Потом весна проходила, начиналось жаркое лето и дождливая осень и он забывал все эти тонкие ощущения. Но следующей весной, как только появлялось солнце, как только уходила холодная белая зима и зацветали деревья, снова шел в парк на эту самую скамейку и удивлялся тому, как может быть прекрасен мир. Стало жалко людей, спешащих влиться в круговерть, бегущих к остановкам и офисам.
А потом он вспомнил о паразите сознания и понял, что так все и будет. Люди будут работать, чтобы выжить, будут выживать, чтобы работать, а потом придет старость и они встретят ее с мутным рассудком и уставшим телом. Болезни съедят их силу, а повседневные заботы станут смыслом жизни. А потом они тихо умрут и никому больше не будет до них дела. Мир рабов, мир безумцев, мир роботов, мир зомби. И он родился здесь, чтобы узнать о своем рабстве и всплакнуть о невозможности все изменить. Зачем?
– Эй, проснись и пой!
Людвиг появился из ниоткуда. Только что его не было и вот он стоит во всей красе, тонкий изящный джентльмен в длинном старинном плаще, в высоких сапогах и в широкополой шляпе. Не хватало только шпаги и белых перчаток.
– Ты как появился? Я даже не заметил…
– Ветром надуло. – Людвиг легким движением скинул лепестки со скамейки и сел рядом, загадочно улыбаясь и сверкая живыми глазами.
Лев подумал, как он к нему относится и понял, что совершенно по-разному. Его чувства варьировались от лютой ненависти и страха до немого обожания. Он казался то всезнающим магом, то раздражал своей надменностью. И все-таки Лев склонялся к тому, что полюбил это странное, темное и возможно даже не человеческое существо. Полюбил за силу, за собранность, за знания, за смелость. Всего этого у Льва не было, а было только нудное нытье о том, как скучна его жизнь.