Размер шрифта
-
+

Томас Грант - стр. 9

Когда Томас оказался у таверны, перед ним встал вопрос, попытаться пробраться на второй этаж через главное помещение сего заведения незамеченным, либо же взобраться сразу же в свою комнату прямо с улицы. В итоге мужчина все же остановился на варианте номер два по той простой причине, что не хотел вызывать недовольство своими действиями у Грэгга, который, как никак, но все же переживал за него и настоятельно просил его не покидать таверну. Однако тут возникла проблема – взобраться на второй этаж не представлялось возможным. Только если прыгнуть с крыши соседнего дома, доступ на которую был закрыт. Поэтому, раз уж данный вариант все же отпал, пришлось воспользоваться первым и единственным оставшимся. Посильнее натянув на голову капюшон, мужчина проскользнул в таверну и как можно незаметнее начал лавировать между столиками к лестнице на второй этаж. Получилось ли у него остаться незамеченным и не быть раскрытым Грэггом – Томас так и не понял, однако то, что он смог добраться до своей комнаты – факт. Открыв дверь ключом, который он прихватил с собой еще раньше, выпрыгивая из комнатушки, Грант проник внутрь и закрыл за собой, а вскоре уже лежал на кровати, погруженный в свои думы. Продлилось все это, однако, не так уж и долго. Морфей оказался сильнее разума мужчины, поэтому вскоре Том погрузился в сон после довольно тяжелого дня и еще более тяжелой ночи, несмотря на все вопросы, ответы на которые ему были недоступны.

Глава 2: «Любимые люди»

Спал Томас крепко, усталость как моральная, так и физическая давала ему о себе знать. По этой причине ему снились самые разные сны или же по какой-то другой – доподлинно было не ясно. Тематика ночных сновидений была самой разной и местами даже доходила до абсурда, когда Тому вдруг начинало сниться поле цветов, растения на котором довольно незаурядно отплясывали какие-то свои необычные «народные танцы».

***

Так, раз за разом один сон сменялся другим. Какие-то мужчине было суждено запомнить, особенно самые абсурдные, другие же приходили и тут же уходили из его памяти навсегда, будто бы их никогда и не было. Но самым запоминающимся для Томаса в эту ночь был последний сон, шедший сразу после танцующих на поле цветов. В какой-то момент вокруг будто бы выключили весь свет, музыка затихла, все погрузилось в полнейшую темноту, в которой нельзя было что-то разобрать, а услышать можно было лишь стук своего собственного сердца. Как ни крути, данная ситуация уже была знакома мужчине.

– Томас, – молвил вновь тот самый старческий голос, который мужчина уже слышал ранее, – Томас, – звал он его, прося то ли прийти в себя, то ли повернуться к собеседнику. Но сколько бы раз не крутился на месте Грант, он не мог никого перед собой увидеть и все так же не мог понять, откуда доносится обращение к нему. Темнота поглощала все. Такое ощущение, что Томасу просто завязали глаза или хуже – выкололи.

Страница 9