Толлеус. Изгой - стр. 22
Не сказать что Оболиус не обрадовался появлению старого учителя. Парень верил в справедливость и считал нечестным, что старика арестовали. Однако очень быстро выяснилось, что Никос не собирается оставлять оробосского мальчишку у себя, так же как не планирует брать в свою свиту Толлеуса (и через него – самого Оболиуса). Просто Рыжик как-то настроился на то, что теперь у него новый влиятельный учитель. Вроде бы все хорошо, гораздо лучше, чем, например, вчера. Вот только все равно внутреннее расстройство омрачает жизнь. Это как перед вечно голодным попрошайкой поставить на стол вкусности, кои бывают лишь по праздникам, а потом накормить его до отвала, но простой бедняцкой едой.
Старый искусник и мейх стали разговаривать. Оболиус, несмотря на юный возраст, каким-то внутренним чутьем уловил, что разговор этот очень важный и от него во многом зависит судьба его самого. Поэтому парень растопырил уши, ловя каждое слово. Но, как назло, Толлеус поспешил отправить своего помощника за отваром, а если точнее, то спровадить с глаз долой.
Тонкая резная дверь, что вела в номер, снятый господином Никосом, на удивление не пропускала звуки – напрасно Оболиус водил по ней ухом. Так что подслушать не вышло. Когда же он вернулся, выполнив поручение, в комнате перед стариком прямо в воздухе висела чуть светящаяся книга с какими-то рисунками и схемами, которые сами собой двигались и мигали, когда учитель к ним прикасался. Парень, уже привыкший ко всякого рода чудесам, находясь рядом с искусником, в другое время, может, и не обратил бы на эту книгу особого внимания. Но сейчас очень уж хотелось что-нибудь разузнать. В результате он так увлекся, что, будто трехлетний карапуз, запутался в собственных ногах, споткнулся и выронил кружку. Неизвестно, выпроводили бы его снова или нет, донеси он заказ до стола, но тут даже думать нечего – отправили еще раз. Хорошо хоть по шее не дали.
Выходя, Оболиус попытался оставить дверь приоткрытой, однако хитрость не удалась.
За беготней ученик искусника пропустил почти всю беседу. Есть отчего расстроиться. Правда, потом его все-таки допустили в комнату. Никос непонятно говорил про учебные книги, про амулеты и их искусную начинку. Кажется, делал подарки, не требуя ничего взамен. То ли традиция у его народа такая – помогать окружающим, то ли должен он что-то Толлеусу. По крайней мере, у Оболиуса сложилось впечатление, что кордосец и Никос знакомы не первый день.
А потом мейх внезапно засобирался. Перед уходом он даже обратился напрямую к Оболиусу, наказав стать великим мейхом, как сам Никос. Также он непрозрачно намекнул, что пора прекратить попытки извести кордосца на радость соотечественникам. Прямо так и сказал: «Никогда не обижай своего учителя, даже когда перерастешь его по силе и мастерству». И пригрозил проклятием за непослушание: «Иначе в душе кое-что сломается, что в конце концов приведет тебя к печальному концу».