Толлеус, искусник из Кордоса - стр. 48
Толлеус временами отвлекался от созерцания окрестностей, бросая лукавые взгляды на Оболиуса. Хвост смотрелся как родной, каждый раз радуя старика. Наказать парня следовало. В войну у Толлеуса в посохе было плетение иллюзорного копирования, с его помощью искусник создавал на основе небольших отрядов целые полки призрачных воинов, чтобы вводить в заблуждение оробосских шпионов. Увы, но потом это плетение пришлось сдать. Позднее старик купил общедоступный простенький аналог, который годами не находил применения в жизни. Прошло время, и вот наконец до поры дремавшее в посохе плетение пригодилось. Правда, иллюзия потребляла ману. Так что поддерживать ее долго старик не собирался. К вечеру исчезнет. Остается надеяться, что Оболтус сделает правильные выводы.
Впереди широкий тракт перегородили какие-то люди. Толлеус послушно остановил повозку позади длинной очереди из купеческих фургонов. Когда караван рассосался, искусник с удивлением обнаружил нечто вроде таможни перед въездом в город. Приезжие торговцы здесь платили пошлину, чтобы получить право попасть внутрь. А подозрительных личностей дюжие молодцы в начищенных кирасах и вовсе не пропускали. Чиновник с орлиным носом, придирчиво осмотрев Паука Толлеуса, тоже попытался потребовать деньги, но опять спасло приглашение на Турнир. Старика пропустили бесплатно. Он удивился было, почему досмотр проводят прямо на дороге, а не у ворот крепостной стены, как во всех других городах. Ответ нашелся быстро: как таковой крепостной стены вокруг Широтона не было. Только неглубокий ров, охраняемый арбалетчиками, защищал оробосскую столицу. И то эта защита была не на случай войны, а от контрабандистов.
На таможне Толлеусу выдали гостевую метку, сделанную с применением чародейства. Конечно же это был конструкт с привязкой к ауре, неподвижно висящий над головой. Удобно – издалека видно. Правда, только в истинном зрении.
– Хоть что-то, – буркнул старик, удовлетворенно кивнув своим мыслям.
Признаться, государственная организация Оробоса в части поддержки чародейством, по мнению искусника, была хуже всякой критики. Помощнику сделали другую метку – временную. Старику надлежало каждые три дня продлевать ее, иначе она считалась недействительной. Как ему объяснили, это сделано для того, чтобы уволенные или сбежавшие слуги не оставались жить в столице, посторонних тут не жаловали.
Сразу за рвом город разительно менялся. Тут расположились аккуратные домики зажиточных ремесленников. И без того широкая дорога расползлась еще больше, превратившись в целую площадь, подобно стреле уходящую вдаль. Толлеус выпучил глаза, а Оболиус присвистнул – при желании на такой дороге могли разъехаться шесть, а то и семь конных экипажей. И все это вымощено не обычными булыжниками, а отесанными, хорошо подогнанными друг к другу красноватыми камнями.